Потерявшие солнце

Глава 99

– Я не хочу их ранить, – прошипела Фэн Чань, с отчаянием оглядываясь вокруг, – они не сделали ничего плохого. Нам ведь не нужно убивать их всех?

Юкай пожал плечами. Он стоял по колено в воде и равнодушно смотрел на неподвижных воинов. Никто не делал первого шага навстречу битве.

– Хочешь уговорить меня побыть человеком еще немного? – с едва уловимой усмешкой уточнил он. Фэн Чань не ответила, только крепче сжала рукоять меча. Императору не составило бы никакого труда уничтожить всех на этом острове, и вряд ли ему понадобится больше нескольких секунд, только вот ему было все равно.

Духи меча угомонились, не требуя новых жертв, и освобожденный от чужой жажды Юкай на какое-то время стал самим собой – но этого человека Фэн Чань определенно не знала. Равнодушие к чужим судьбам превратилось в нем в ту степень высокомерия, когда даже отнимать жизнь ему не хотелось – краткое усилие в момент удара стоило несоизмеримо выше тысяч и тысяч живых, из плоти и крови людей.

Помедлив, Юкай опустил меч в ножны и поднял руку.

– Можно и не убивать, – пробормотал он и шагнул вперед.

Вода у самого берега пошла мелкой рябью, песок на дне пришел в движение и тонкими струйками потянулся к суше. Ветер сорвал с ветвей горсть зеленых листьев и рассыпал их над рядами солдат; словно преодолевая сильное подводное течение, Юкай медленно двинулся вперед. Ладонь его засветилась серебром.

– Даже не знаю, как благодарить твоего отца за этот дар, – лукаво усмехнулся Император и взмахнул второй рукой, – я теперь могу многое.

Впавшие в оцепенение воины подрубленными деревьями повалились на песок, не имея сил даже удержать оружие.

Перешагивая через обездвиженные тела, Юкай пересек прибрежную полосу и обернулся. Седина в волосах стала куда заметнее, и лицо теперь казалось резче, темнее, злее. Янтарь глаз плавился, светлел, и серебро под ним только дремало до времени, убаюканное поглощенной силой.

– Похоже, у вашего бога закончились силы, – найдя взглядом недовольного и бледного мальчишку, Император нахмурился, – зачем вы идете за мной?

Юкай и рад бы перестать смотреть на него, да никак не мог с собой справиться. Взгляды были той неистребимой необходимостью, с какой языком касаешься разбитой губы – чтобы осознать боль, нужно коснуться, растравить рану. А Кот был болью: ноющим клочком совести, ушибленным локтем, напоминанием о том, что хотелось бы позабыть.