злой монарх

284

Император вздохнул. Он знал, что сегодня не получит ответов от Жирного... «Разве он не слишком спокойный? Кажется, он поет песню?».Его величество уже заскучал и был истощен. Он вернулся на Императорский трон, сел и нахмурился.

Он стремился показать своё подавляющее величие Жирному с помощью своего огромного зала и оказал некоторое психологическое давление на него. Эта уловка началась успешно, после того как он встал. Тем не менее, это перестало работать после того, как был задал вопрос, так как он пошёл именно в соответствии с предсказанной последовательностью событий Цзюнем Мосе.

Сердце толстого Танга было восхищено юным мастером Цзюнь. Это чувство противодействовало усилиям Императора. Поэтому давление на Жирного оказалось бесполезным.

- Я понял, ты можешь уйти, - устало сказал Император. Одной рукой он потёр висок, а другой слегка махнул, чтобы Жирный вышел наружу.

Это было словно помилованием для Жирного Танга. Его тело значительно расслабилось. «Небо и земля! Этот звездец, наконец-то, прошёл!». Он стоял на пороге, чтобы выразить свою благодарность. Вдруг Император поднял глаза. Его острый взгляд стрелой выстрелил прямо в Танг Юаня, и он высказал предположение:

- Это была идея Цзюнь Вуя?

Тан Юань едва устоял на ногах: его сознание было расслаблено, и он потерял свою силу. Поэтому он начал паниковать после того, как услышал слово «Цзюнь», когда Император задал ему этот вопрос. Он не слышал должным образом все остальное, что говорил Император. Он потерял рассудок от страха и стоял там ошарашенный. Его большой рот превратился в большой круг, когда он подсознательно воскликнул:

- Что?!

Его Величество Император посмотрел на Танг Юаня и слегка улыбнулся:

- Это так?

***

Цзюнь Мосе сделал два шага назад:

- Привет, закрывающей лицо стыдливый юноша! – крикнул он Ли Юрану.

Ли Юран оставался на своем месте, так как он ждал, когда Цзюнь Mосе подойдёт. Было много других молодых людей, которые хотели сопровождать его и ждали, но он слегка помахал им. Он не говорил ни слова, но его жест четко обозначил его желание.

Его товарищи не возражали и продолжали блуждать сами. На нём висело много украшений. Он видел презрительный взгляд в глазах Цзюнь Мосе. Дело в том, что он всегда был украшен подобным образом. На самом деле он считал, что такое украшение является нормой.