Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо

Глава 107. Небесный пёс

Шесть часов назад.

Дождь прекратился лишь за полночь, а тяжёлый туман слегка поредел, являя наружу вынырнувшие пагоды и деревья.

Вздрогнув, Тан Цзэмин резко открыл глаза. Спустя миг осознав, что лежит в слабо освещённой комнате всего с одной свечой, он тут же поднялся.

Глянув в окно на непроглядное чёрное небо, он понял, что проспал несколько часов. Точнее будет сказать, находился в беспамятстве после того, как на закате четверо незнакомцев атаковали его общими силами после его первого пробуждения.

Вид бледного Лю Синя в окровавленном халате мигом встал перед глазами.

Очнувшись в первый раз, Тан Цзэмин обнаружил себя в светлой комнате рядом со своим ифу. Картина перед ним покачивалась из-за расфокусированных от сильной боли глаз, но даже так он смог разглядеть несколько силуэтов, приближающихся к ним. В этот миг Тан Цзэмин хотел бы задаться вопросом: друзья перед ними или враги, но почти сразу же вспомнил, что друзей у них больше не было.

Удушающий сладкий запах благовоний забивал ноздри, а дымка жжёных трав затмевала и так нечёткий обзор. Вынув из наруча кинжал, Тан Цзэмин тут же попытался отогнать незнакомцев, норовящих приблизиться к ним. Он не слышал, что они говорили из-за шумевшей крови в ушах, но раскалённый докрасна кинжал в руках одного из них пробудил в нём такую ярость, что мигом позабыв про боль и атаковав всех шестерых, он едва не истратил все силы.

Будучи сильно раненным и испытывая жгучую боль во всём теле, Тан Цзэмин успел сразить лишь двоих из них, когда остальные четверо применили какое-то блокирующее заклинание, заставив его погрузиться в беспамятство. Последнее, что он помнил, как женский голос приказал отнести его в другой павильон.

Испытывая злость, боль и ненависть, Тан Цзэмин мигом подхватил забытый кем-то шест у стены и выскользнул за дверь.

Коридор был ярко освещён, что делало проблематичным передвижение по нему незаметным. Вскинув руку, Тан Цзэмин выпустил поток духовной энергии, гася висящие на стенах факелы. Тут же почувствовав обжигающую вспышку боли в груди, он согнулся, едва не упав на колени. Несколько алых капель сорвалось с губ на синий подол.

Стиснув зубы, Тан Цзэмин глубоко втянул воздух и двинулся дальше. Откуда-то слышались голоса, то приближающиеся, то отдаляющиеся. О чём они говорили – Тан Цзэмин не смог разобрать, поэтому лишь ускорил шаг, стараясь никому не попасться.