К возвышению стягивались всё новые и новые учителя, чтобы засвидетельствовать своё почтение перед главой ордена. Старейшины взяли Тан Цзэмина в кольцо, рассматривая со всех сторон и задавая вопросы.
Как бы ни старался, Лю Синь не мог расслышать, о чём именно они говорили из-за вновь зашумевшей толпы, причиной которой стал спустившийся к ней Сун Цзявэнь. Однако внимательно смотря на лица каждого из этих бессмертных, он подмечал, что те светятся любопытством и одобрением от полученных ответов, а их настороженность с каждым словом теряет свою прежнюю силу. Тан Цзэмин учтиво отвечал на вопрос каждого из них и, казалось, прекрасно справлялся, потому как некоторые из старейшин даже одобрительно покачивали головами, а старейшина Хуа Фэйфо¹ так и вовсе расплылась в широкой улыбке, скрывая редкие смешки за расписным круглым веером. Даже Ци Сюаньцзы сменил гнев на подобие милости, прекратив метать молнии из глаз.
Наблюдая за этим, Лю Синь чувствовал, как тревожное чувство в груди медленно отступает, уносясь первыми волнами спокойствия и облегчения. Простояв так ещё немного, он опустил голову и развернулся, чтобы обойти площадь и направиться к архиву.
– О, вот ты где, – шагнул ему навстречу Гао Тайжун.
В кои-то веки сменив свою робу на простой тёмно-серый халат и собравший волосы на затылке шпилькой, которая ранее судя по шляпке была обычным гвоздём, он, казалось, чувствовал себя неловко в таких одеяниях.
Проведя по груди рукой, пытаясь расправить несуществующие складки, Гао Тайжун кивнул:
– Ну что, пошли? Чем раньше прибудем в павильон, тем лучшее место займём, да?
– Старейшина Гао, – склонил голову Лю Синь в вежливом поклоне, – прошу простить, но я не смогу составить вам компанию.
Пропустив его слова мимо ушей, Гао Тайжун вытянул шею, разглядывая стоящих на возвышении людей.
– Кто тот парень? Приглашённый заклинатель? И чего все на него так уставились? Хм... – оглядывая высокую крепкую фигуру в окружении старейшин, он немного пораскинул в уме и пришёл к выводу, что такой человек мог бы помочь ему в испытании пары новых оружий.
Поддавшись интересу старейшины и тоже обернувшись к возвышению, Лю Синь увидел смеющегося вместе со старейшинами Тан Цзэмина и замер, не в силах отвести глаз. Высокий и статный, он притягивал взгляд, излучая как праздность и вольность, так силу и мощь, текущую в нём вместе с кровью. В этот момент Лю Синь остро осознал все изменения, отразившиеся на этом человеке.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо
RomanceХудшее, что по мнению Лю Синя он когда-либо делал - это когда он, ведомый своим любопытством, перелистнул в конец странной книги, желая узнать концовку истории. Каково же было его удивление, когда он узнал, чем всё закончится для того мира. Худшее...
