Не став терять время, они выдвинулись в путь следующим же утром. Успев миновать один из пяти уровней горы, путники остановились в небольшой пещере, чтобы переждать вновь начавшуюся метель.
Весь отрезок пути все четыре старших мужчины посменно несли носилки с лежащим на них Ван Цзянем, который почти сливался со снегом и был в бессознательном состоянии большую часть времени.
Лю Синь тоже хотел помочь, но единственное, что ему доверили, – нести небольшую клетку с цветами за спиной. С десяток диких лотосов неугомонно копошились и успокаивались лишь тогда, когда на дно клетки падал очередной заряженный камень.
Юноша с дымящейся чашей чая стоял возле входа в очередную пещеру, раздумывая о том, насколько сильно ему осточертел вид кружащегося снега.
Хотелось поскорей увидеть зелёные покровы равнин и людей; хотелось вдохнуть запах свежей выпечки и выпить ароматного некрепкого вина или белого чая с плавающими в нём лепестками жасмина.
Вдохнув поглубже, он словно ощутил призрачные ароматы мирной жизни, что немного успокоили его изможденное долгой дорогой нутро.
Находясь в снегах так долго, ему начало казаться, что он снова перенесся в Цайцюнь, где всё было серым и невзрачным.
Шаги за спиной вырвали его из тяжелых воспоминаний.
Тан Цзэмин, подойдя ближе и подлив ему горячего чая, сказал:
– Я слышал, как господин Цзин говорил, что господин Ван вряд ли сможет преодолеть оставшийся спуск. Склон скоро станет более крутым. Пешим ходом мы сами еле преодолели его, а с носилками... – мальчик поднял на него глаза, подмечая задумчивость на лице юноши.
Взяв его за руку, он качнул сцепленными ладонями, привлекая к себе внимание:
– Что нам делать?
Лю Синь глубоко втянул воздух, оборачиваясь и смотря вглубь пещеры, где Пэй Сунлинь что-то шипел Цзину и Гу Юшэнгу с яростью, ярко выраженной на лице. Ван Цзянь всё ещё не пришел в себя.
– Мы найдём способ.
༄ ༄ ༄
Уже утром, когда все вышли из пещеры и готовились к очередному броску, Лю Синь стоял чуть поодаль, наполняя бурдюки ключевой водой и всматриваясь в ущелье меж гор, возле которых они остановились.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо
Любовные романыХудшее, что по мнению Лю Синя он когда-либо делал - это когда он, ведомый своим любопытством, перелистнул в конец странной книги, желая узнать концовку истории. Каково же было его удивление, когда он узнал, чем всё закончится для того мира. Худшее...