Все взгляды в комнате вмиг устремились к Лю Синю.
– Что вы имеете в виду, мастер Лю? – настороженно спросил Цзян Фэйсин.
Лю Синь снова собрался с духом и, найдя в себе силы, чтобы сдержать очередной приступ гнева, неосознанно кинул взгляд в сторону Тан Цзэмина.
Цзян Фэйсин внезапно понял, что происходит. Он опустил голову, чтобы скрыть выражение своего лица, но мочки его ушей уже были окрашены в красный цвет.
Глубоко втянув воздух, он устремил деланно возмущённый взгляд на своего ученика и спросил:
– Цзэмин, зачем ты испортил книги в библиотеке мастера Лю?
Улыбка на губах Тан Цзэмина мгновенно застыла, словно его окатили ушатом ледяной воды. Гнетущее молчание длилось всего несколько мгновений, прежде чем он медленно развернулся, держа глаза устремлёнными вниз.
Его плечи беспомощно опустились, а выражение лица внезапно сделалось подавленным.
В мгновение ока его хамоватая надменность сменилась уязвимостью и пристыженностью. Словно силясь скрыть смущение под множеством пар глаз, Тан Цзэмин неловко улыбнулся. Его чёрные как смоль глаза с затопившим их зрачком на миг вскинулись на Лю Синя, прежде чем он отвёл их в сторону.
– Учитель... – неловко начал он, придав лицу выражение раскаяния. – Я пока так и не вспомнил первые одиннадцать лет своей жизни и пропустил всё детство, так что просто захотел немного повеселиться. Но как бы я посмел шутить над кем-то в ордене кроме своего ифу?
Лю Синь мелко вздрогнул, услышав давнее обращение. Казалось, всё нутро на миг сжалось, испытав острую вспышку, осевшую где-то в сердце.
Медленно сдвинувшись с места, Тан Цзэмин прошёлся по залу, смотря в пол.
– Уверен, мой ифу не держит на меня зла, – продолжил он, медленно поднимая взгляд на Лю Синя с той стороны, где никто не смог заметить контакта их взглядов. – Ведь он знает, что я был очень непослушным ребёнком, – добавил он с полуулыбкой, вскинув бровь. – Верно, ифу?
Лю Синь до скрипа сжал кулаки. Находясь под нацеленными в него взглядами словно мышь перед орлиной стаей, он мельком взглянул на Ци Сюаньцзы, чьи глаза медленно, но верно наполнялись жаждой крови.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо
RomanceХудшее, что по мнению Лю Синя он когда-либо делал - это когда он, ведомый своим любопытством, перелистнул в конец странной книги, желая узнать концовку истории. Каково же было его удивление, когда он узнал, чем всё закончится для того мира. Худшее...
