Какое-то время Тан Цзэмин молчал, а потом хрипло переспросил, надеясь, что ему послышалось:– Пять лет?
Противоречивые эмоции разрывали его изнутри. Тан Цзэмину казалось, что с этого мгновения время понеслось так быстро, что его не было даже для того, чтобы до конца осмыслить происходящее
– Это самое малое и уйдёт лишь на снятие печати, – выдохнул Цзян Фэйсин. – С этим нельзя спешить. В ту ночь, когда мы нашли вас, твоя сила едва не уничтожила всю округу. Если печать будет снята неправильно, ты загубишь множество жизней. Ци, не управляемая заклинателем, несёт в себе разрушительную мощь.
Договорив, Цзян Фэйсин встал и взмахнул рукой. Вмиг туманная завеса начала редеть, открывая за собой бесчисленное количество павильонов, подвесных и каменных мостов и ручьёв, что испещряли собой всю местность. Ещё минуту назад Тан Цзэмину казалось, что в этих холодных высоких горах вот-вот пойдёт снег, однако раскинувшийся вид сочной зелени и золотых кружащихся листьев принесли с собой тепло и поразили своей красотой. Звонкое пение птиц и переливы колокольчиков где-то вдалеке навевали поразительно умиротворённую атмосферу, окружая безмятежностью всё вокруг. Беседки, пагоды и павильоны были в светлых тонах и с посеребрёнными синими крышами. Выныривая из тумана по всей горе, они в полной мере давали представление, насколько велик был этот орден.
Словно скрываясь от чужих глаз, внутри себя он таил великолепие столь прекрасное, что стоящий под старым дровяным навесом Тан Цзэмин невольно растерялся, увидев перед собой раскинувшийся вид.
Звонкий бой тяжёлого колокола внезапно разрезал тишину, оповещая о начале нового дня. Тут же средь остаточного тумана стали проявляться фигуры людей. Кто-то спешил на занятия, кто-то отбывать наказание за провинность, а кто-то вышагивал так, будто время для него было не властным.
Через некоторое время Цзян Фэйсин сказал:
– Этот орден был основан более тысячи лет назад, и ещё ни разу сюда не ступала нога заклинателя с духовным корнем воды. Я и сам встречал подобного тебе человека лишь единожды, так что не осмелюсь проявлять небрежность в снятии печати и не могу подвергнуть такой опасности свой орден, – повернувшись к Тан Цзэмину, он негромко продолжил: – Совершенствование похоже на здание. Упусти хоть одну деталь в конструкции, и она рухнет, погребя под собой всё остальное.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо
RomanceХудшее, что по мнению Лю Синя он когда-либо делал - это когда он, ведомый своим любопытством, перелистнул в конец странной книги, желая узнать концовку истории. Каково же было его удивление, когда он узнал, чем всё закончится для того мира. Худшее...