Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо

Глава 153. Корни

Прошло всего полчаса с тех пор, как Тан Цзэмин вернул Лю Синя в комнату и уложил в постель.

В сознании Лю Синя царил беспорядок – мысли вновь стали вялыми, блуждая по разуму точно призраки. Он даже не знал, терял ли он сознание или проваливался в сон с периодичностью в несколько минут. Боль во всём теле отдавалась тупыми вспышками, заставляя его испытывать желание вновь провалиться в небытие.

Тем не менее, на его лице не читалось ни толики дискомфорта или болезненных ощущений. Словно он настолько привык чувствовать боль, что запирал её в себе настолько глубоко, что даже не знал, как показать её.

– Я... – тихо начал Лю Синь, разомкнув бледные губы.

Но, так ничего не сказав, смолк и рассеянно моргнул несколько раз.

Спустя некоторое время он вновь открыл рот, чтобы всё же заговорить, когда вдруг заметил, что взгляд Тан Цзэмина был устремлён чуть вниз – на его руку, что покоилась меж их лицами на подушке.

Тотчас испытав укол сожаления, Лю Синь поджал губы, инстинктивно снова попытавшись укрыться в своей раковине, и поспешил отвернуться. Что с Сяо Вэнем, что тем более с Тан Цзэмином, он не был намерен обсуждать причину возникновения этих шрамов.

Его вполне устраивало всеобщее незнание. И ни сколь не тревожили собственные шрамы.

Заметив, что Лю Синь собирается поспешно отвернуться, Тан Цзэмин перехватил его за подбородок, и, вопреки ожиданиям, спросил совсем иное:

– Болит?

Лю Синь поднял на него растерянный взгляд. Тан Цзэмин протянул руку и провёл кончиками пальцев возле бинта на его голове, поясняя вопрос.

Голова Лю Синя раскалывалась от боли и ныла, словно кто-то неустанно тревожил эту рану и не давал ему спокойно отдохнуть. Но даже так, привыкнув терпеть боль, Лю Синь ровно ответил:

– Нет.

Глаза Тан Цзэмина едва заметно прищурились. Он подозревал, что мучаясь от боли днём, Лю Синь даже не попросил обезболивающее у Сяо Вэня.

Неожиданно он откровенно спросил, словно загнав его в угол вопросом:

– Неужели мы настолько отдалились друг от друга, что даже мне ты не можешь показать свою боль?

Под его пристальным взглядом лицо Лю Синя побледнело ещё больше. Он не отводил взгляд, пытаясь храбриться, совсем не замечая, что прозрачная пелена влаги, затуманившая его янтарные глаза, была достаточно красноречива, чтобы не дать сказанным словам обмануть человека напротив.