Екзоцист Никита Берг и Детектив Роменский

61 частинка)))

Раннее утро не сулило ничего хорошего. Только из лучших побуждений приходишь на работу, а там тебя встречает неугомонный бомжара, который о чём-то громко уведомлял каждого, кто войдёт, предварительно спрашивая, знает ли он что-то о деле с обескровленными жертвами.

      Всё-таки Василий был против того, чтобы говорить городу о том, что происходит. Из-за этого его работа стала почти невыносимой, теперь завала и сверхурочных не избежать, чтобы разбираться со всем. Участковые и опера ездят по звонкам, осматривают, разговаривают и прочее. Да, находят и раскрывают множества преступлений, в частности мелких, но и их часть меньше, чем ложных вызовов.

      Полный беспорядок творился вокруг, многие возмущались, многие думали о заговорах или о лучшем плане для своих чёрных дел, пока вода из-за объявления была чертовски мутной.

      И поскольку Васька был новичком в своей работе участковым, на него вешали большую часть неугомонных и неуравновешенных людей, приходящих в отдел. Это была неизбежная работа, иначе продвижения по карьерной лестнице не избежать.

      — Вы, скажите, хоть вы меня послушаете? — мужичок с супер неопрятной внешностью — по-другому особо вежливо и не сказать — сложил большие грубые руки в замок и буквально взмолился.

      — Да, пройдёмте в мой кабинет. — сам он явно не был большим и просторным, главное, что в наличии были стол, стулья и одинокий шкаф. Остальное он не тащил сюда, как другие. Никаких фоторамок и чайника с чашками. Зато заметной особенностью его было то, что он казался совершенно пуст, был прост, без какой-либо изюминки. — Присаживайтесь. Как вас зовут?

      — Ада́м Львович Ю́дин. — сказал мужичок, торопливо усаживаясь на стул и озираясь за собой. — Я вам такое расскажу, это очень важно!

      — Успокойтесь, всё хорошо. Не торопитесь, я должен всё понять и записать. — Василий взял лист бумаги и ручку и принялся задавать вопросы. Вряд ли он это запишет и оформит как заявление, дело не было открыто и так далее. — Что случилось?

      — Понимаете, это только мои догадки, потому что случилось много чего. Вот, вчера вечером, я шёл к своим на пустырь, чтобы поспать. Пошёл через переулок, дождь тогда так противно моросил, туманище густой такой был. Я иду и вижу силуэт какой-то, думаю, мужик стоит, ссыт, бывает, приспичило. Я у него спрашиваю: «Э, мужик. Будь добрым человеком, подскажи время!» а он молчит. Даже не шелохнулся.
      Я подхожу к нему, но не близко, ссыт всё же, я видел его позу. Кричу снова: «Мужик!» всё ещё не отвечает. А стесняюсь к нему как-то…

      — Ближе к делу. — сказал участковый, подняв свободную руку, чтобы поумерить пыл рассказчика.

      — Да-да. В общем, спустя время, он обернулся, и я понял, что это вовсе не человек был. Глазюки огромные и белые, а весь он чёрный и сгорбленный, как будто покрывалом накрыт. Понимаете, я ещё никогда не был так напуган. Ещё в грудине что-то зашевелилось, я думал, всё! Там и помру!
      Но тут он просто убегает. Даже нет, скорее, парит над дорогой и улетает в туман, да так быстро, что я даже не осознал! То есть, не сразу осознал!

      — Что вы мне сказки рассказываете?

      — Да нет же! Послушайте меня, это было реально! Это правда было! Я трезв как стёклышко был, понимаете!

      — Хорошо, допустим это было. — Василий поднял две руки немного над поверхностью стола, ладонями вперёд. — Почему вы думаете, что это связано с последним нашумевшим делом?

      — В газете потом я прочитал, что на месте преступления было найдено вещество — пепел какой-то чёрный. С бусинами. И, ко мне, некогда раньше попал оберег, который меня и спас от смерти! И он тоже превратился в пепел, посмотрите! — он начал копаться в своей мешковатой непонятной одежде, ища карман, из которого спустя пару секунд достал целлофановый пакет с чем-то внутри.

      — Что это?

      — Пепел, как же! Я же только про него! Вот, — он положил пакет на стол. Было видно, что внутри он немного влажный, видимо после дождя и нашёл его. — сделайте анализ там этот, заумный! Это же улика, а я — свидетель!