Рожденный в императорской семье, Чу Юань взвешивал каждый свой шаг; постоянно опасаясь, что один момент небрежности заставит его потерять все. После его восхождения на трон в восемнадцатилетнем возрасте, не прошло и года, как в провинции Юньнань раз...
[Глава 26 – Вернемся вместе в столицу] Вот это и есть та самая Бодхисутра Сердца.
Цай Тянь поспешно подбежала и увидела, что деревянный дом уже почти сгорел дотла; если Старик Му Чи не сбежал, то, пожалуй, даже кости его сгорели, ни волоска от него не осталось.
Всячески головой пораскинув, они спрятали его тут и думали, что уж здесь-то его никому не найти, и что им полный успех в делах всех светит, и все же они не предвидели, что столкнутся с такой непредвиденной ситуацией. Цай Тянь, непрестанно вздыхая, развернулась, намереваясь вернуться в деревню Гуйлай, найти Лань Цзи и ей обо все доложить, но внезапно что-то холодное коснулось ее шеи.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
«Придя сюда – кого ты найти думала?» - голос Дуань Байюэ был словно лед.
«Князь Синаня?» - Цай Тянь была несказанно удивлена; она хотела было обернуться, но испугалась холода клинка, и поэтому сказала с вынужденным спокойствием. - «Ежели князь Синаня хочет «его» (1), пусть забирает, ваша покорная служанка и половиной словечка выразить недовольство не посмеет».
«Ты, похоже, не расслышала мой вопрос», - Дуань Байюэ потерял терпение, чуть сильнее нажимая лезвием в руке.
«Я отвечу», - Цай Тянь задрала голову, но не осмелилась больше даже хоть капельку двинуться. - «Старика Му Чи».
Цай Тянь сказала: «Потому что наша Глава хочет создать скрытое оружие, что называется Цяньхуэйхуань, а Старик Му Чи - лучший мастер по скрытому оружию в мире».
«Кто еще знает об этом?» - спросил Дуань Байюэ.
Цай Тянь ответила: «Только люди клана Тяньша».
Дуань Байюэ вернул свой меч обратно в ножны; не успела Цай Тянь вздохнуть с облегчением, как ее схватили за шею и в рот впихнули неизвестный предмет, что в мгновение ока растворился, оставив приторный привкус.
