Любовь - больше, чем слово 识汝不识丁 [shí rǔ bù shídīng]

Глава 8. Часть 1.

Глава 8. Непримиримая вражда *

Часть 1.

Как можно было вот так взять и низвести его, грозного старейшину Мо цзяо, до роли простого телохранителя?

Лао Тао был сильно уязвлён, но смог скрыть своё недовольство и сдержанно поинтересовался:

— Неужели молодой господин Гу готов пойти на умышленное нарушение закона?

— Это же ты взялся за это дело, так каким боком это касается меня? — невозмутимо ответил Гу Шэ.

— Не говори так, — вмешался Тао Мо, — Страшно даже представить, какие могут быть последствия, если Лао Тао потерпит неудачу, — и хотя он уже давно знал, что за человек Гу Шэ, но услышать своими ушами, как он произносит такие бессердечные, холодные слова, ему всё равно было нестерпимо тяжело. Тем более что человек, о котором он так равнодушно отзывался, был как раз тем, о ком он сам беспокоился больше всего.

Лао Тао очень обрадовался, услышав, как Тао Мо возражает Гу Шэ, заступаясь за него, и даже снисходительно смирился с его пренебрежительным отношением:

— А я и не говорил, что нам придётся захватывать тюрьму, чтобы освободить заключённого, нам пока что рано заходить так далеко, — с улыбкой произнёс он, — Молодой господин Гу – выдающийся ученик наставника Ичуя – «кладезь талантов и ума палата» [243], «поток красноречия мёдом из уст» [244]. Уверен, если за дело возьмётся молодой господин Гу, то опротестовать обвинительный приговор точно не составит никакого труда.

— Я никогда не выступаю в суде как адвокат, — заявил Гу Шэ.

— Раз уж молодой господин Гу никогда не выступает в суде, то зачем тогда пошёл в ученики к наставнику Ичую? — состроил удивлённое лицо Лао Тао.

— А ты зачем пошёл служить в дом Тао, раз ты такой непревзойдённый мастер боевых искусств? — не остался в долгу Гу Шэ.

Лао Тао прищурился.

Похоже, что все предыдущие провокационные заявления Гу Шэ были только ради этой одной фразы. Гу Шэ не из тех, кто суёт нос в чужие дела. К примеру, в тот раз, когда он привёз Тао Мо в гостиницу, Гу Шэ не стал вмешиваться и ничего ему не рассказал, а теперь вдруг сделал такой решительный выпад. Возможно ли, что он вызвал его подозрения, показав свои боевые навыки?