Любовь - больше, чем слово 识汝不识丁 [shí rǔ bù shídīng]

Глава 8. Часть 3.

Глава 8. Непримиримая вражда

Часть 3.

Лао Тао и Тао Мо доехали до реки.

Хао Гоцзы и Сан Сяоту уныло брели вдоль берега и сперва удивились, увидев экипаж, а потом бросились к ним с радостными криками.

Лао Тао остановил лошадей.

Тао Мо подождал, пока они подойдут поближе, и чувствуя свою вину, искренне извинился:

— Вам пришлось ждать так долго.

— Молодой господин! — взволнованно воскликнул Хао Гоцзы, — Куда вы с Гу Шэ подевались? Заставили нас побегать! Мы вас так искали. Мы думали, с вами что-то случилось!

Сан Сяоту подошёл следом. И хотя он ничего не сказал, но его лицо тоже выдавало его обеспокоенность.

— Кое-что действительно случилось, но мы поговорим об этом, когда вернёмся в гостиницу, — отмахнулся Лао Тао.

Хао Гоцзы посмотрел на спокойные лица Тао Мо и Лао Тао и, не решившись больше ни о чём расспрашивать, сел вперёд вместе с Сан Сяоту. Теперь, когда они снова взяли управление экипажем на себя, Тао Мо и Лао Тао, естественно, перебрались внутрь.

По дороге к реке Тао Мо уже во всех подробностях рассказал Лао Тао о нападении, но они ехали сюда в страшной спешке, и Лао Тао не успел достаточно тщательно обдумать все детали. И только теперь, когда у них появилось свободное время, вспомнил, о чём ещё не спросил:

— Во что был одет тот наёмник?

— В обычную одежду, но его лицо было закрыто куском ткани, — немного подумав, ответил Тао Мо.

— Это произошло средь бела дня, так что, полагаю, вряд ли бы он стал одевать ночной камуфляж.

— А! Я же до сих пор ещё не знаю, кем был тот отважный воин, который остановил убийцу, и что с ним стало теперь? — вдруг вспомнил Тао Мо.

Лао Тао сверкнул на него быстрым взглядом и очень долго молчал, прежде чем произнёс:

— Тот человек, вероятно, один из моих подчинённых.

Тао Мо с волнением посмотрел на него. Внешность Лао Тао не изменилась, однако с тех пор как они приехали в соседний уезд, он стал замечать, как он становится всё более и более странным, непохожим на себя. Будь то способность вдребезги разбить одной ладонью чашку или подчинённый, о котором он сейчас упомянул.