Любовь - больше, чем слово 识汝不识丁 [shí rǔ bù shídīng]

Глава 4. Часть 9.

Глава 4. Нашла коса на камень

Часть 9.

Лян Вэньу сидел в инвалидной коляске, и Цю Ваньэ привела в зал для свадебной церемонии служанка. [156]

Родители Лян и Цю сидели в зале на почётном месте, кто-то сияя от счастья, а кто-то как в воду опущенный, но на фоне заполонившего зал ярко-красного это не привлекало особого внимания.

После того, как жених и невеста вошли в зал, они встали на колени, чтобы воскурить благовония, и трижды низко поклонились родителям, воздавая «дань уважения небу и земле». [157]

Когда подошёл черёд паре обмениваться поклонами между собой, господин Цю посмотрел на способного лишь сидеть в инвалидной коляске, так очевидно влюблённого Лян Вэньу и тяжело вздохнул. Он снова рассердился, когда подумал о спланированном и совершённом Цю Ваньэ обмане, но только на мгновение, в конце концов это именно его дочь выходила замуж. Глядя на «дерево, которое уже стало лодкой» [158], ему не осталось ничего другого, кроме как смириться со своей судьбой.

[156] 喜婆 [xǐpó] – служанка новобрачной на свадебной церемонии.
喜堂 [xǐtáng] – зал, где происходит церемония бракосочетания.

[157] 拜天地 [bài tiāndì] – «кланяться небу и земле» – совершать поклонения табличкам предков и изображениям духов неба и земли, а также поклоны родителям новобрачных как часть свадебного обряда.

[158] 木已成舟 [mù yǐ chéng zhōu] – «дерево уже стало лодкой» – дело уже сделано; свершившийся факт; ничего уже не переделаешь.

Господин Лян же напротив выглядел все более и более счастливым и не мог сдержать радостный смех.

Невесту вскоре проводили в покои для новобрачных, в то время как Лян Вэньу в сопровождении того молодого человека из семьи Лян начал чествовать вином каждый стол.

Почтив сначала главный стол, он обратился к Тао Мо, и специально налив полную чарку, искренне, от всего сердца поблагодарил его:

— Если бы Его превосходительство в тот день в суде не решил побудить меня к действию, у нас с Ваньэ не было бы сегодняшнего дня. Лян Вэньу будет помнить эту доброту всю жизнь, — он запрокинул голову и залпом выпил, после чего перевернул безупречно пустую чарку, из которой не пролилось больше ни капли.