Сквозь бушующее пламя*

- 123 -

Ду Таньчжоу выбрался из ванной, вытерся полотенцем и целую вечность возился с ремнем, прежде чем понял, как нужно носить этот сложный костюм Яньми.

Одежда, приготовленная слугой, не подходила ему по размеру и свободно висела на нем. Он перевязал влажные волосы лентой для волос, и управляющий отвел его в спальню Цзенань И.

Ее спальня была настолько просторной, что во время ходьбы по ней разносилось эхо шагов.

После того, как Ду Таньчжоу переступил через порог, он сделал несколько шагов вперед и, остановившись перед ширмой, отделявшей внутренние покои от внешних, начал наблюдать через нее за происходящим.

Кровать Цзенань И находилась в самой глубине ее покоев очень далеко от ширмы, и это была типичная кровать жителей Яньми, с высокими столбиками по четырем углам, а наверху находилась позолоченная фигура птицы.

Возле ширмы лежал огромный ковер бордового цвета, но его украшал обычный узор, без цветов лотоса.

Цзенань И сидела за резным деревянным столом с левой стороны от ковра, и управляющий, который только что привел Ду Таньчжоу, наклонился, чтобы поговорить с ней.

Ду Таньчжоу отвел взгляд, усиленно размышляя.

Цзенань И может использовать символ птицы, но не использует узор лотоса. Видимо, несмотря на свой статус и почет, она не пользуется полным доверием Чуси Чжувеня.

Может ли такое быть, чтобы такая умная женщина, которой подчинялся весь Север, не осознавала этого?

- Человек, которого привел Фу Инь, стоит там, - сказал управляющий. - Хотите...

Он сделал жест рукой, сдавив шею.

- Говори тише. - Цзенань И взглянула на смутный силуэт за ширмой. - Хочешь, чтобы он услышал?

- Разве он не глухонемой?

- Думаешь, регент и правда прислал бы сюда идиота? - с усмешкой ответил Цзенань И.

- Регент? - удивленно переспросил управляющий. - Разве это господин Чжувень...

- Ты такой красивый и умный, но до чего же ты наивен, - Цзенань И посмотрела на него. - Ты правда думаешь, что без одобрения регента Фу Инь осмелился бы привести мужчину в дом его невесты?

Управляющий, наконец, что-то понял и с тревогой спросил:

- И что же нам теперь делать?