Сквозь бушующее пламя*

- 17 -

В конце зимы на горе Тан холодно и пусто. Ледяной ветер непрерывно дул в лицо, словно острым лезвием царапая кожу и заставляя невольно вздрагивать от боли.

Ду Таньчжоу, задыхаясь и пошатываясь на ходу, бежал за Мо Чи. Холодный воздух проникал прямо ему в горло, которое совсем пересохло и саднило, а во рту чувствовался солоноватый привкус.

- Сколько их там? - с трудом спросил он набегу.

Мо Чи, не оглядываясь, мчался вперед, словно рысь:

- Человек тридцать, максимум, тридцать три. Но даже если бы их было всего трое, нам не справиться с ними.

Мо Чи очень точно определил на глаз количество человек, и ему для этого было достаточно беглого взгляда. Это говорило о том, что он был одним из лучших среди тайных лазутчиков.

Ду Таньчжоу на миг отвлекся от погони и подумал, что такая способность к точной оценке на глаз наверняка является результатом тренировок. Видимо, он научился этому, когда собирал сведения в стане врага.

Донесшиеся сзади звуки вернули его обратно к реальности. Эти долетавшие вместе с ветром звуки не были шорохом сухих ветвей, это был топот ног преследовавших их людей Яньми.

Они не могли и дальше убегать от них. Этих людей было слишком много, рано или поздно они с Мо Чи не смогут бежать дальше, и тогда их неизбежно догонят.

Ду Таньчжоу огляделся в холодном лунном свете, поспешно вспоминая карту пригорода Цзиньциня.

Гора Тан располагалась к северо-востоку от Цзиньциня, а это значит, что на севере...

- Мо Чи! - вдруг крикнул он. - В двух ли к северо-западу отсюда есть небольшой утес, а под ним протекает река. Мы можем спрыгнуть оттуда и плыть дальше по течению до заставы Ченбей, где уже дежурит стража на заставе!

Мо Чи не оценил его идею:

- Ну ты придумал! Разве река не замерзла в такой холод? Если мы спрыгнем вниз, то разобьемся об лед, и Яньми даже не придется ничего делать!

- Ты думаешь, я полоумный ученый, который только и умеет языком молоть?! Эта река из подземных горячих источников долины Сичан, и вода в ней теплая круглый год! Я в детстве даже купался там!

Выражение лица Мо Чи смягчилось, и он, наконец, тихо сказал:

- Оу.