Зайдя в спальню, Никита положил меня на кровать, а сам лег рядом. Я легла на него, а он прижал меня ближе к себе, положив правую руку мне на спину и начал поглаживать ее. Мы пролежали так где-то час.
— Ты поможешь мне с математикой? — неожиданно спросила я.
— Серьезно? — удивился Никита, посмотрев мне в глаза. Как же я соскучилась по такому взгляду. Такому нежному и любимому.
— А что?
— Я не видел тебя две недели, а ты хочешь, чтобы я помог тебе с математикой?
— Ты же сам заставил меня пойти в школу, — выкручивалась я.
— Да плевать я хотел на эту школу, — Никита перевернулся. Теперь он навис надо мной, а я прижала руки к своей груди, улыбаясь. Через несколько секунд его губы коснулись моих. Я ответила на поцелуй и запустила руки в его волосы. Его губы двигались в такт моим, а мой язык сплелся с его.
— Я люблю тебя, — сказала я, отстранившись, все еще с опущенными в его волосы руками.
— Я люблю тебя, — ответил он. — Ладно, иди, делай свои уроки.
Я еще раз поцеловала его и, встав с кровати, вышла из комнаты. Как же я счастлива, что он вернулся. Я самая счастливая девушка на планете. Сев на диван и включив телевизор, я взяла в руки математику. Немного подумав, я откинула этот ненужный учебник и начала переключать каналы в поисках интересной программы.
— *Сегодня у нас в студии... Как вы думаете? Конечно, MBAND!* — отлично, сейчас это и посмотрим. В студию вошли четверо знакомых парней. Они как две капли воды были похожи на друзей Никиты. Только волосы моего парня немного короче. Все четверо поздоровались с ведущей и сели на диван.
— *Так, расскажите мне кое-что...* — остальные полчаса они просто болтали о хорошо проведенном времени в туре, в тур автобусе, в разных странах.
— *Я слышала, что вы скоро навестите Америку, так ли это? Что вы думаете об этом?* — спросила их телеведущая, не снимая улыбку со своего лица.
— *Да, это так. Нам очень нравится путешествовать по новым странам, исследовать новые места. Но мы немного боимся, так как считаем, что уровень русского языка в этой стране не так уж и высок, поэтому многие люди могут нас не понять на сцене,* — начал Артем
