Фанаты

-11-

Это все? Это все?

Кто этот человек? Кто он такой, чтобы говорить такие вещи? Он даже не рассмотрел как следует чертежи, не понял в чем проблема и насмехается над ними?

И Хао не обращал внимания на гнев студентов, он все еще держал чертежи и смотрел на Цзи Шицина, как будто в ожидании похвалы.　

Декан У сухо рассмеялся и спросил Цзи Шицина:

- Кто это?

- Мой помощник, - равнодушно ответил тот.

Тан Фан глубоко вздохнул и мысленно повторял про себя, что бить других - противозаконно, бить других - противозаконно, к тому же этот человек помощник Цзи Шицина, и если он его ударит, то об этом сообщат его родителям и могут даже исключить из университета. А если ситуация станет серьезной и о ней узнает дедушка, то ему переломают ноги.

В результате, когда он поднял глаза и увидел выражение невинного белого лотоса на лице И Хао, ему захотелось сильно выругаться. Он и несколько членов команды не спали несколько ночей, чтобы сделать чертежи этого дизайна, а этот помощник так небрежно спросил "это все?"

Что черт возьми он понимает в создании мехов?

Увидев, что Тан Фан вот-вот взорвется, Линь Сянсян протянул руку и сильно ущипнул его за поясницу, чтобы отвлечь. Тан Фан задохнулся от боли, но увидев добросердечного декана У он промолчал.

Пользуясь случаем, Линь Сянсян сделал шаг вперед и с улыбкой спросил И Хао:

- Почему вы так сказали?

- Давайте пока не будем говорить о ваших проблемах, а разберемся в ошибках в этом чертеже, - равнодушно ответил И Хао.

Когда он говорил, то становился чем-то похожим на Цзи Шицина.

Тан Фан усмехнулся и скривил уголки рта:

- Вам просто нечего сказать?

И Хао проигнорировал маячившего перед ним не очень умного студента и продолжил:

- В этом чертеже 62 страницы, и в нем всего 137 ошибок. Это очень плохо.

Улыбка с трудом держалась на лице Линь Сянсяна, никому не будет приятно услышать, что его тяжелая работа сведена на нет чьими-то словами. Но прежде чем он успел задать вопрос, как услышал странный скрип, доносящийся из-за спины, как будто кто-то сверлил камень электродрелью, даже днем это звучало жутко.