Эволюция демонов 魔物の進化 (Akuma no shinka).

「祟りの影」(Татари но Кагэ) - Тень проклятия

「人は一度真に向き合えば、影さえ己を恐れるようになる。」— 
"Когда человек встречает истину лицом к лицу, даже тени начинают бояться его самого.
— Кайбара Эккэн (貝原益軒), японский философ и врач эпохи Эдо, известный своими трактатами о морали и гармонии природы. 

Сможет ли он победить в королевской битве?

Ягору (ヤゴル, Yagoru) вылез из тела паука. Высокий, сгорбленный, как старик, с вытянутыми конечностями, свисающими до колен, а пальцы — костлявые и заострённые, похожие на крючковатые когти. Его глаза жёлтые, с туманным блеском — следили за каждым движением, время от времени сужались и расширялись.

Мать стояла на коленях, её лицо бледное, её дыхание тяжёлое, словно она пыталась удержать что-то невообразимое. Отец рядом, его руки крепко сжаты, как будто он мог отразить этот момент, как мог бы остановить то, что вот-вот произойдёт.

Ягору протянул руку, его пальцы скользнули по воздуху, оставляя светло-серые вспышки, отражающие лица убиенных его жертв, а их крики, настолько громкие, что казалось, могли свести с ума, пальцы коснулись маминой шеи, оставляя лёгкие порезы, мигающие тёмно-синим, как светлячки в ночи. Он схватил её горло — вызвав, крутящиеся звуки, она пыталась что-то сказать, но лишь ощущала, как воздух уходит. Он посмотрел в её глаза, мир замер.

Её взгляд был полон страха и небольшой надежды, словно она не верила, что это может быть настоящим. Он чувствовал её страх, как вкус металла на языке, но это не остановило его. Ягору продолжал двигаться, раздвигая её грудную клетку, как ножом. Он медленно проткнул её грудь, его когти прошли через плоть и кости, оставив горячую струю крови на его пальцах, как дождь, который не может остановиться. Мать вздрогнула, её тело дёрнулось, но она уже не могла кричать. Она просто пала на пол, в её глазах только пустота, та, что он оставил в ней.

Отец среагировал, словно в замедленном действии, его руки дрожали, и он сделал шаг вперёд, но Ягору как призрак оказался за спиной.

Он не двинулся, и на его губах появился сардонический шёпот.

— Ты... Тоже хочешь быть рядышком с ней, да?

Он проткнул его бок так же, как и мать — с холодной точностью и нечеловеческой силой, которая заставила его глаза затуманиться от удовольствия. Отец не смог даже закричать. Лишь слабый шёпот вырвался из его горла. Я чувствовал, как этот шёпот въедается мне в мозг, как то, что невозможно забыть. Ягору закатил глаза от удовольствия, мотая головой сверху вниз, будто в такт его шёпоту, как брутальная музыка, когда что-то ломается, но не перестаёт звучать. Кровь стекала на землю, а вместе с ней уходила вся жизнь. Слышался стон, едва уловимый, всё тише.