Эволюция демонов 魔物の進化 (Akuma no shinka).

竜の影 (Ryū no Kage) - Тень дракона

"痛みは、武士の道を共に歩む者を導く光である。"
"Боль — это свет, что ведёт того, кто идет по пути самурая."
— Мурасаки Шикибу (紫式部), "Повесть о Генджи"

Мурасаки Шикибу (紫式部) — японская писательница, известная своим произведением "Повесть о Генджи" (源氏物語), которое считается одним из величайших произведений японской литературы и часто упоминается как первый роман в мировой литературе.

Кто такой Тадакацу?

Мои шаги эхом разносились по пустой земле. Ветер обжигал лицо, а взгляд неотрывно следил за следами на снегу. Каждое движение тяжело, как будто что-то сковывало меня. Я продолжал идти, но внезапно новое чувство остановило меня.

Мой взгляд перевёлся в сторону. В тёмной тени я почувствовал Тадакацу. Его фигура проступала из мрака, как тень, ненавязчиво, но невыносимо явно.

Мои пальцы сжали рукоять. Я вздрогнул от взгляда холодных и безжалостных глаз, как лёд. Момент не избежен, и мне предстоит узнать его историю.

Снег укрывал землю тонким, хрупким покрывалом, словно белизна холста. Но её чистота была нарушена кровавыми пятнами, напоминающими тёмно-бордовые лепестки увядших хризантем (菊花, kikka), прорезающими бескрайнюю белизну.

Я беспокойно бегал, отчаянно пытаясь найти хотя бы отблеск жизни под тусклым светом луны, едва заметным из-за серых облаков. Звон сосулек под ногтями усиливал отчаянное ускорение моего шага. Вдруг одна сосулька сорвалась с дерева, как часть зимы (冬, fuyu), и, со свистом разбив снежную тишину, разлетелась осколками, заставив меня упасть на четвереньки.

Но осколки были не просто холодными — они пронизывали меня, как острые чувства отчаяния, что всё сильнее охватывали меня. Моё лицо искажалось от боли, и я вспомнил слова отца: "Боль — это то, что сопровождает путь самурая (侍, samurai)!" Он повторял их снова и снова, когда я, как щенок (子犬, koinu), ранил лапку и плакал от боли.

Я огляделся. Моя броня была чёрной, как сама тьма (闇, yami), с пластинами, напоминающими черепаховый панцирь (亀, kame), усыпана ледяными иголками. Кровь текла огненно-алой рекой, невидимая, но пожирающая меня изнутри. Под ногтями хрустел снег, перемешанный с пепельно-серой землёй, как будто природа впитала мои ошибки, не оставив места для прощения.

Холодный воздух с порывами ветра развивал мои чёрные волосы, собравшиеся в длинный хвост — маки (髪, kami). Ветер оставлял во рту привкус металла и горечи, как пламя (炎, honoo), что выжигает всё живое, не давая тепла. Он проникал в моё хаори (羽織, haori), обжигая кожу, как тонкие иглы льда. Высоко в небесах, среди редких лепестков сакуры (桜, sakura), цепляясь за ветви, будто боясь упасть в этот застывший мир, я смотрел на сгущающиеся тучи и думал: "Жизнь — как цветение сакуры, расцветает редко, но ярко."