Возрождение Чен Ана .

Глава 54 .

Был ли Чэн Ян действительно глупым?

Если бы он был действительно глуп, он не стал бы единственным, кого приняли в Шанхайский университет из его родного города. Если бы он был действительно глуп, то он не смог бы усвоить все те знания, которые он дал Чен Яну всего полгода назад.

Более того, он не смог бы блестяще уловить легкий намек на беспокойство на брови Чен Аня после того, как он впервые убил шесть человек своими руками.

Хотя они прожили вместе только короткое время после того, как Чен Ан вернулся из больницы, но между ними все еще оставалась невидимая стена, из-за которой было неясно, о чем Чен Ан думал в своем сердце от начала до конца.

Однако теперь он мог чувствовать это, когда смотрел на Чен Аня он видел что тот чувствовал по отношению к нему.

Потому что он чувствовал по отношению к Чен Аню постоянное беспокойство, но это не означало, что Чэн Ан откроет ему свое сердце. Он знал, что у Чен Аня было много секретов.

Одна из них заключалась в том, почему он ощущался как совершенно другой человек, когда он выписался из больницы. Почему он внезапно научился говорить на нескольких языках, а также почему у него был исключительный опыт в торговле оружием такого масштаба?

Был ли нынешний Чэн Ан его дядей? Теоретически у Чэн Яна должно быть много вопросов, но в глубине души ему было все равно.

Поскольку они хотели вернуться в отель по возвращении из военного лагеря, Ван Хао, который был в шоке, закрылся в комнате, ища утешения в обьятиях красоток, которых он привел с собой.

Когда Чэн Ян последовал за Чен Анем обратно в его комнату, не дожидаясь, пока Чен Ан заговорит, он сел прямо рядом с кроватью и начал дрожать. Но оба его глаза все еще сияли, очень ярко. В эти несколько дней в глазах Чен Яна иногда проскальзывало выражение нервозности и паники, его рот шевельнулся, и он произнес только одно слово: «Дядя ...»

Глядя на нынешнего Чэн Яна, бровь Чэн Аня начала расслабляться, он подумал, что спокойствие Чэн Яна было напускным.

Кроме того, у многих людей в стрессовых ситуациях наблюдалась заторможеная реакция, их реакция была настолько медленной, что требовалось некоторое время, пока они начинали медленно реагировать на неемногие Они часто казались далекими, погруженными в себя, некоторые даже впадали в оцепенение.

"Вздох-----"

Чэн Ан подошел к нему и протянул руки, чтобы обнять нервного Чэн Яна, как-будто успокаивал непуганого ребенка.

Он нежно похлопал его по спине и сказал тихим голосом: «Мы не можем определить кому жить, а кому умирать, даже если вы не убьете их сегодня, они все равно умрут позже.

"Но это я убил их ..."

Он почувствовал теплое дыхание Чен Аня, Чен Ян почувствовал успокоение, но он жадно обнял его в ответ, он даже не помнил, когда они в последний раз были так близко.

Но даже если это было давно, такое прикосновение, как когда он целовала губы и грудь этого мужчины той ночью, осталось глубоко в его мозгу, заставляя его вспоминать это снова и снова.

Если его нервное состояние и паника могли заставить Чен Ан обнимать его всегда, то он был готов притвориться напуганным .

Хотя он не знал, в чем была причина, но у Чэн Яна было огромное желание, он хотел быть сильным , но он не мог позволить Чен Аню увидеть его истинное намерение.

«У каждого своя судьба, судьба этих людей - умереть сегодня, то, что вы сделали, было очень хорошо, по крайней мере, вы позволили им умереть быстро и безболезненно».

Слова Чэн Аня наполнили его шею дыханием, Чэн Ян так сильно трясся, но это было не потому, что он был напуган или нервничал.

Стимуляция и возбуждение после того, как он убивал людей своими руками, не исчезли полностью, объятия и горячее дыхание Чен Аня, когда он говорил, были похожи на поджигание масла, что заставило его чуть не сойти с ума, это очень тяжело переносить.

Он представил ту ночь, когда он целовал Чен Аня, целовал его губы, кончик носа и глаза этого человека.

Каждый уголок, от волос до кончиков пальцев, хотел залезть под его рубашку, как Иванов в тот раз, он хотел, чтобы его ласка распространилась на каждый уголок тела Чен Аня.

Но он также знал, что сейчас он не может этого сделать.

«Дядя, не оставляй меня».

Чэн Ян повторял снова и снова, пользуясь возможностью, чтобы крепко обнять Чен Аня. Он знал, что обнимает его так крепко, что позволяла Чэн Яну чувствовать боль, он заставлял их груди соприкасаться так сильно, что они могли слышать сердцебиение друг друга.

Но все же он не отпускал его руку.

Тяжело дыша, он попытался успокоиться, но не по той причине, о которой думал Чен Ан. Чэн Ян не хотел сходить с ума.

Но на этот раз в голову Чен Яна пришла очевидная мысль: влюбился ли он в Чэн Аня? Он не знал, когда это началось, но его взгляд не отрывался от Чен Аня, как яд, который отчаянно увлек этого могущественного и загадочного человека.