Я сидела себе на скамеечке в парке, кушала ванильное мороженое, никого не трогала и просто читала учебник по физике. Том сидел рядом и читал за компанию. Иногда комментировал некоторые особые моменты. Например, ему было очень интересно читать про электричество. Наверное, из-за того, что об этом раньше, в его время, было крайне мало написано. Мы сидели себе, читали книжку и вдруг к нам подсел Ремус.
Просто взял и подсел. Ничего не говорил, просто сидел и делал вид «я просто проходил мимо». Я не обращала на него внимания и продолжала читать свою книгу. Том поглядел на Люпина, фыркнул и попросил перелистнуть страницу. Вскоре я доела мороженое, дочитала главу и закрыла книгу.
— Что ты от меня хочешь? — спросила я у Ремуса, который начал в открытую пялиться на меня. — Что тебе от меня надо?
Удивленный Ремус от моей прямолинейности чуть не подавился воздухом, но всё же ответил:
— Эмили, ты не можешь просто взять и сбежать от нас всех...
Я расхохоталась. От кого? От кого я бежала? Я бегаю только от проблем, да и то не очень у меня и получается.
— Я никуда и ни от кого не убегаю, — сказала я, отсмеявшись. — Единственное, что я делаю — это пытаюсь жить дальше. Всё. Я просто пытаюсь жить дальше.
Ремус вздохнул и поджал губы, покачал седеющей башкой. Что-то он быстро седеть стал. От стресса? Или оборотни быстрее стареют? Ему же только тридцать. Он вообще какого года рождения?
— Не думай об этом, — осёк мои мысли Том, раздраженный моей невнимательностью. — Твоя голова вечно забита всякими ненужными мыслями.
Ну, это мои мысли. Что хочу — то и думаю.
— Ты не понимаешь, что сейчас происходит в мире, — упорствовал Ремус, не знающий слова «нет». — Ты не знаешь всего, Эмили. Тебе нужна защита.
Я убрала книгу в рюкзак, поджала губы.
— От кого мне нужна защита? — спросила я, хотя прекрасно знала от кого. Люпин молчал. — Если ты мне ответишь — я не уйду. А если нет... то пока-пока.
Я уже хотела встать и уйти, когда Ремус ответил:
— От Пожирателей смерти.
Я замерла и удивлённо посмотрела на него.
— Не думал, что он ответит, — задумчиво произнёс Том. — Он, видимо, думает о тебе, а не о Дамблдоре.
«В смысле?», — не поняла я.
— Он думает о твоей безопасности, а не о мнении Дамблдора, — поправил себя Том.
«Понятно».
— Меня не нужно защищать, — медленно сказала я. — У меня есть опекун и это его забота. Не твоя... и не Дамблдора. Эта забота только моего опекуна.
Ремус не собирался сдаваться, если судить по его глазам
— Я не думаю, что он способен защитить тебя, — уверенно сказал он. — Где он сейчас? Почему ты одна?
Ну, вот здесь Ремус явно поймал Геллу с поличным. Гриндевальд вообще-то должен был следить за мной круглосуточно... Эх. Как всё сложно.
— Он занят, — уклончиво ответила я, не говоря конкретно чем именно он занят. Не говорить же, что он собирается открыть школу Тёмных искусств.
— И чем же он занят?
— Делами.
— Какими?
— Секретными.
— И что же он делает?
— Занимается секретными делами, о которых мне нельзя говорить в целях конфиденциальности, — я чуть язык не сломала, пока говорила сию фразу.
— Господи, Эмилия, говори по-человечески! — взорвался Ремус, а глазах его пылала злость. — Где он и почему он не смотрит за тобой?!
Я выдержала его крики с безэмоциональным лицом, хотя было немного обидно. Ремус никогда не ругал и не кричал на меня. Обычно по башке получал Сириус и ему доставались все крики.
— Потому что у него есть дела, — упорно сказала я, не желая говорить о планах Геллы. Еще расскажет всё Дамблдору, а тот шустрый старикашка.
— Тогда почему ты о себе не думаешь? — Ремус был в отчаянии. — Ты же понимаешь, что на площади Гриммо ты будешь в безопасности! Ты же знаешь, что там все станет, как прежде...
— Нет! Ничего уже не будет прежде! — крикнула я, прервав его. — Ничего уже не будет, как прежде! Потому что Сириуса там уже нет!
Я резко встала со скамейки и собиралась уйти, но меня поймал Ремус. Он стальной хваткой схватил меня за локоть и не давал уйти.
— Сириус нас предал, — прошипел он и я, заглянув ему в глаза, увидела сильную ненависть. Я бы никогда не поверила, что в этих глазах когда-то было что-то счастливое — сейчас они напоминали две большие бездны боли и отчаяния. — Сириус убийца, Эмилия, смирись с этим. Понимаю, это не особо легко, но ты ничего не сможешь поделать. Сириус стал Пожирателем смерти. Сириус предал всех и тебя в особенности. Он предал и твоих родителей тоже...
— Ты ничего не знаешь! — зашипела я в ответ, пытаясь вырвать локоть из его хватки. — Ты знаешь только то, что сказал тебе Дамблдор. Поэтому, Ремус, ты ни черта не знаешь.
Ремус с силой сдавил мой локоть и я, пискнув, тут же поверила в то, что оборотни даже в человеческом обличии очень сильны. Я посмотрела на него и просто обомлела — его глаза ничего не выражали. Они были просто пустыми. Я начала сопротивляться, пытаясь вытащить свой локоть, но это нифига не помогало. Люпин этого не замечал, продолжая смотреть своим пустым взглядом сквозь меня и сжимая локоть все сильнее и сильнее.
— Ремус, мне больно! — сказала я и посмотрела оборотню прямо в глаза. — Мне больно! Пусти меня!
Он меня не слышал и мой локоть хрустнул. Я начала со всей силы вырываться и слезы потекли по моим щекам. Теперь уже вся рука невыносимо болела, а Ремус все никак не приходил в себя.
— Достань палочку и выруби его магией, — кричал обомлевший Том мне в ухо. — Плевать на Министерство, Люпин тебе сейчас руку сломает!
«Чтобы они узнали о том, что я сняла метку Надзора?! Ты совсем идиот?!».
Я не слушала Реддла, продолжая вырываться.
— Ремус! Мне! Больно! — членораздельно сказала, пытаясь дозваться до него. — Мне больно! — я начала плакать и мой голос очень сильно дрожал. — Пусти меня!
— ЛЮПИН! — раздался откуда-то голос Грюма и в этот момент Ремус пришел в себя. Он пораженно уставился на меня и, опешив, отпустил мою сильно болевшую руку. Так получилось, что в процессе вырывания пострадала вся моя рука. Я отошла от оборотня подальше и потирала ушибленную конечность.
— Ты что делаешь, мать твою! — к Люпину прихромал Грюм и с размаху дал тому подзатыльник. — Тебе же сказали не подходить к девчонке! Ты чем думаешь?! Мозгами или задницей?!
Люпин не знал, что сказать. Его дурная башка поворачивалась то ко мне, то к Грозному Глазу. Глаз-алмаз Грюма смотрел на меня, а настоящий на оборотня.
— Эмили, я... — он двинулся ко мне, но я в страхе отошла от него еще на пару.
— Не приближайся ко мне, — предостерегла я его, часто дыша. — Не смей подходить ко мне.
Люпин меня не слушал и продолжал ко мне приближаться. Я же в ответ отходила дальше. Грюм наблюдал за нами, ничего не делая. Видимо, не считал это таким уж важным.
— Подойдешь еще хотя бы на шаг, — начала угрожать я, понимая, что Ремус не отступит. — Я закричу. Очень громко закричу.
Люпин замер. Конечно, я никогда никому не угрожала. Грюм продолжал играть в молчанку.
— Ты говоришь, что меня нужно защищать от Пожирателей, но при этом меня нужно защищать и от вас самих, — сказала я и ушла, потирая болевшую руку.
Хорошо, блин, погуляла.
