Эмилия Поттер

Глава 177. Попала прямо в сердце

Я начала ворочаться с боку на бок, валяясь в очень удобной кровати. Сон пришел и ушел, когда я поняла, что вчера-то заснула на диване, но проснулась на кровати! Вскочив, я тут же ощутила сгусток боли в своей головушке. Тут же поморщившись, я схватилась за разболевшуюся голову, запуская пальцы в спутанные локоны. Посмотрев по сторонам, я нашла глазами старинные часики. Семь утра. Хм, ну хорошо. Поспала хотя бы немного. Платье подружки невесты лежало аккуратно на вешалке, выглядывая из шкафа своей необычной окраской. Я, прищурившись, пригляделась и увидела, что там еще есть и одежда Тома. Его рубашки я узнаю всегда и везде.
Так, если платье висит там, то в чем я сейчас? Я взглянула вниз, отодвинув край одеяла, которое я до этого к себе прижимала. Да не, все хорошо. У меня тут просто мое постельное белье. Нормально.
- А где я вообще? - задала я вполне закономерный вопрос.
Я снова посмотрела на рубашки Тома, смотрящие на меня из шкафа.
Моргнула.
Да твою же мать!
- Блять, - от души сказала я и встала с постели. Резкий подъем не сыграл мне на руку и я грохнулась обратно на кровать, шипя от головной боли. - Твою же ду-ушу-у...
Меньше пить надо, девочка моя. Меньше пить.
Кое-как встав с кровати, я направилась прямиком к шкафу, чтобы напялить на себя хотя бы что-то. Свои вещи я из дома Тома увезла, когда поехала в Хогвартс, поэтому пришлось напялить его рубашку. Благо, она скрывала и мою задницу и была не такой вызывающей. Не буду же я, в конце концов, надевать платье, которое уже достаточно помялось и выглядело не так прекрасно, как вчера на свадьбе.
Взяв со стола палочку, я вышла из комнаты. Головная боль не утихала и я надеялась найти хоть где-нибудь скляночку с антипохмельным. Хотя бы аспирин! Пачки так три. Спустившись вниз, я первым делом зашла на кухню. На столе стояла выпечка и таблетки от головной боли. Щедрый, однако, жест. Я прямо-таки уверена, что Том оставил это, понимая, что я могу перерыть весь дом в поисках нужных таблеток или зелий и потом устроить бардак. А потом уйти обратно домой. Но я бы в данном случае такое делать не стала. Вообще не стала бы.
Налив себе чая, я села за стол, выпила таблетку и принялась пожирать пончики, смотря по сторонам в поисках чего-нибудь еще. Вскоре все пять пончиков исчезли, головная боль утихла, но полностью не прошла и я хлопнула в ладоши. Кикимер появился сразу же, недовольно огляделся, и тут же поинтересовался:
- Что хозяйка Эмилия хочет от Кикимера?
- Привези мой чемодан, пожалуйста, - попросила я. Мне нужны вещи, а, учитывая, что я свой чемодан так и не разобрала, то почему бы не воспользоваться им?
Эльф, кивнув, исчез и вернулся буквально через минуту. Я потащила чемодан наверх, наказав Кикимеру ждать меня дома через пару часов. Он исчез, а я случайно прошлась взглядом по календарю, где какой-то красной штучкой была отмечена сегодняшняя дата. Двадцать седьмое мая, прекрасно, как раз успею к Линкольну.
Я случайно уронила чемодан, поняв, что сегодня двадцать седьмое мая. А свадьба-то была двадцать пятого!
- Вот же!.. - от души ляпнула я и спустилась вниз за упавшим чемоданом. Поднялась обратно наверх, крепче держа чемодан.
Зайдя в ту же комнату, где я очнулась от беспробудного пьяного сна, я достала из чемодана свои манатки и быстренько оделась. Волосы так и торчали огромным колтуном, поэтому я, надувшись, принялась творить волшебной палочкой хрен знает что. Теперь волосы, по крайней мере, не торчали, а просто выглядели так, словно я бухала недели так две. Ну, пойдет. Я же не на парад иду. Платье оказалось в смятом состоянии прямо в чемодане.
Снова вызвав эльфа, я велела вернуть ему чемодан на место и сама спустилась вниз, чтобы как цивилизованный человек выйти из дома и трансгрессировать. Присвистывая, я прошла мимо одной тумбочки и бездумным взглядом прошлась по пустой рамке. А раньше там стояла наша с Томом фотография, где я целовала его в щеку, а он крепко-крепко меня обнимал, лучезарно улыбаясь. Почему-то стало горько и обидно, но я только сглотнула этот комок, продолжая идти дальше. Не знаю, может, он устроил здесь очередной сарай для Пожирателей. Или устраивает тут чаепитие с Беллатрисой...
Я мотнула головой, убирая эти мрачные, ненужные мне мысли. Какой чай с Беллатрисой? Да никакой! Никакой. Никакой...
Ну вот. Почему в такие вот моменты, когда я должна уйти с чистыми мыслями о том, что он поступил очень мило и вообще как истинный джентльмен, я думаю о самом худшем? Уж если он убрал эту фотографию, то значит это все. Конец. Любви не место на войне, да и мне стоит научиться самому простому. Думать о своих поступках и постараться не оправдываться типичным «Я же с Гриффиндора».
Я вздохнула и подошла к двери. Стойкое желание остаться преследовало меня с того момента, как я проснулась, но я настойчиво его отгоняла, понимая, что сама во всем виновата. И еще надо бы понять, что я в этом доме больше не появлюсь. Не в этой жизни и не в это время. Жаль. Просто жаль.
Горечь была, когда я открыла дверь, и она осталась, когда я встретилась с темными глазами Тома. Выглядел он растрепанным и каким-то мрачным, но счастливым.
Я не успела даже сказать и слова, как он затащил меня внутрь дома и усадил в кресло.
- Куда ты собралась? - спросил он. - Я, между прочим, хотел с тобой поговорить.
- Зачем? - тупо переспросила я, хлопая глазами. - Что случилось?
Том нервно дернул уголком рта, садясь на диван.
- С чего ты взяла, что я что-то сделал? - спросил слизеринец. - Я же не ты, чтобы устраивать какие-нибудь дебоши и перестрелки.
Ну вот.
Неприкрытый упрек в его голосе меня немного разозлил, но я так и смотрела на него. Неловкость была, она присутствовала между нами, словно какой-то барьер, разделяющий нас друг от друга.
- Прости, - сказала я, поджимая сухие губы. - Я поступила неправильно. Очень неправильное. Мне стоило подумать, а потом уже действовать.
- Верно подмечено, - не стал отрицать моей вины Мракс. - Я не хотел с тобой разговаривать. Думал, что это все. Конец. Но потом нашел тебя в стельку пьяную в своем доме и был чертовски удивлен.
Я хмыкнула, заправив выбившуюся прядь за ухо.
- Не лучший способ извиниться, - согласилась я. - Но я была в стельку пьяная.
- Ты выпила мое вино. Подарок Слизнорта.
Я закатила глаза. Подумаешь, вино. Я ему другое подарю.
- Я думал, что оно отравлено, - продолжал Том беспечным тоном, - но ты развеяла мои сомнения, милая.
Он рассмеялся, наблюдая за моим лицом.
- Очень смешно, - недовольно проговорила я. - Прямо ухахатываюсь от смеха.
- Я не шутил, - серьезно произнес слизеринец. - Я серьезно думал, что оно отравлено. От Слизнорта не дождешься простых подарков.
- Хотя бы помечай отравлено оно или нет. Ну, там наклеечки всякие. Огромными буквами. Или вообще выкидывать его. Вдруг ты его выпьешь и умрешь в страшных муках.
Мракс хитро блеснул глазами, вставая. Он положил руки на подлокотники и навис надо мной, на его губах застыла та самая обольстительная улыбка, от которой раньше я бы просто сошла с ума. Сейчас же почему-то мне хотелось только смотреть на него и сказать: «Ты закончил, милый? Пошли домой».
- Ты правда за меня переживаешь? Даже после того, что сделала?
Я прикрыла глаза, потом открыла их и посмотрела прямо Тому в глаза, медленно произнося:
- Я всегда за тебя переживаю, Том. Всегда.
- Ты могла их убить, - прошипел он. - Ты могла попасть в первокурсника или второкурсника. Ты могла промахнуться и попасть в кого-то другого! Ты просто... просто... дура. Как можно быть такой дурой?
- Том, послушай, я не отрицаю...
- Ты и не должна ничего отрицать, Поттер.
Вот это «Поттер» и поставило окончательную точку в наших отношениях. Да, возможно, мы будем любить друг друга, но всегда будем помнить, что я совершила под действием эмоций. Когда в рамке появляется трещина, магглы его выкидывают. Мы же с Томом пытались ее починить много-много раз. И вот, что произошло.
Голос в голове, моя нелюбовь к слизеринцам, мертвая дочка и та перестрелка встали между нами, словно клин. Огромный клин.
- Я не хочу, чтобы все закончилось так, Том, - прошептала я. - Я же... Мерлин, я не хотела никого убивать! Я просто... просто...
- Ты просто сорвалась на тех, кто ни в чем не виноват.
Я кивнула со вздохом.
Том выпрямился и отошел к окну, положив ладони на подоконник.
- Мы помиримся, снова будем любить друг друга, словно ничего не произошло, и снова случится что-то, что нас оттолкнет. И долго это будет продолжаться? - спросил он пустым голосом, который бывает только у потерянного человека.
Как некстати вспоминается такая губительная любовь Сириуса и Кассиопеи. Он любил ее всю жизнь, как и она его. Но Рассел не смогла забеременеть, подарить ребенка любимому человеку и себе, а брать ребенка из детского дома она отказывалась. И они расстались.
Сейчас камнем преткновения была я и мои импульсивные действия.
Мерлин, что же я делаю со своей жизнью? С любовью всей своей жизни? Что же я творю, убивая его каждым своим действием, делая ему больно своими словами и поступками?
- Том, если ты хочешь этого, я уйду, - сказала я со слезами на глазах. - Только скажи мне, пожалуйста... Я перед тобой очень виновата, и я не хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь ты думал, что связался не с той, кого заслуживаешь. А ты, несомненно, заслуживаешь лучшего. Лучшую девушку, чем я.
Том молчал.
Ну, молчание знак согласия.
- Прости меня, - еще раз сказала я, на деревянных ногах поднимаясь с кресла. Я медленно вышла из гостиной и подошла к двери на улицу.
Если уйду, то больше не вернусь.
Если уйду, то больше не вернусь.
Пожалуйста, Том, скажи, что я тебе нужна, пожалуйста, скажи, что бы я осталась.
- Эмили, - раздался голос Тома, когда я уже положила руку на ручку двери. Я обернулась со слезами на щеках, увидела его в проеме двери. - Я убил Дамблдора. Захочешь ли ты любить того, кто убил человека?
Что?
Он что, правда?..
- Мерлин, Том!
Я рывком подошла к нему и обняла.
- Я же тебя люблю, люблю любого, - горячо прошептала я, крепко стискивая его в объятиях. - У меня тоже много скелетов в шкафу, я виновата перед тобой...
Том убил Альбуса Дамблдора.
Он убил его!
Одно дело слышать это, но совсем другое - знать! Я была уверена, что Том найдет способ спасти старикашку, но реальность оказалась не такой радужной. Поняв, что Альбус Дамблдор не такой уж и плохой, как говорили Том и Гелла, я невольно прониклась к нему легкой симпатией, но теперь, видимо, придется принять то, что он мертв и его советы больше не будут сопровождать заблудших студентов.
- Я все равно тебя люблю, Том, - прошептала я. - Я все равно тебя люблю.
- Тогда оставь меня одного.
Я отскочила от него, словно ужаленная. Только что признавшийся в убийстве человек говорит мне уйти. Уйти навсегда, оставить его одного.
- Что? - спросила я. - Что ты такое говоришь, Том?
Он был спокоен, но глаза выдавали его с потрохами. В них была мука и боль, свойственная только каявшимся грешникам.
- Я не хочу, чтобы ты была рядом. Потому что закончилось время, когда мы с тобой могли беззаботно любить друг друга. Прошло это время, понимаешь? Волдеморту теперь ничего не мешает поймать тебя. Но теперь он хочет не просто тебя убить. Он хочет, чтобы ты стала его последовательницей, показала миру его силу над Орденом Феникса и Героиней. Эмили, в тот момент, когда я убил Альбуса Дамблдора, я убил и нас. Я понял это только сейчас, только когда ты спросила про наши отношения и стоит ли тебе уйти. Прошу тебя, уходи и спрячься. Спрячься так, чтобы он тебя не нашел. Дамблдор мертв, и у тебя больше нет таких сильных защитников. Вскоре Министерство будет захвачено и ты... и ты станешь главным преступным лицом против владычества Темного Лорда. Уходи от меня подальше, Эмили. Это я сломал всю систему, поддавшись своим чувствам, старой ненависти и неприязни к старику. И я сломал все. Это я должен извиняться перед тобой, а не ты.
Я уже понимала, что стоит уходить. Просто подсознательно знала.
- Том, я люблю тебя. Просто знай это, хорошо? - произнесла я дрожащим голосом. - Можно мне?..
Мракс сам подошел ко мне и поцеловал меня. Я чувствовала знакомую горечь на губах. Не сомневаюсь, это был действительно последний поцелуй.
- Ты попала мне прямо в сердце, Эмилия Поттер, - прошептал он, прерывая поцелуй. - А ведь я думал, что у меня его нет.
А теперь мне стоило уйти.
Уйти навсегда.
Отойдя на пару шагов, я заглянула к нему в глаза и заплакала.
- Я тоже люблю тебя, Эми.
Это было последнее, что я услышала перед тем как оказаться в кабинете Сириуса, куда теперь тоже можно было трансгрессировать.
Я села в его любимое кресло и молча стала смотреть в стенку.
Ты попала мне прямо в сердце.
Слезы так и бежали по щекам.
Я тоже тебя люблю.
Я сделала глубокий вдох.
Эми.
Если мы выживем, то поженимся и будем счастливы.
Я люблю тебя.
Улыбки и поцелуи, которых больше никогда не будет.
Ты такая красивая.
Мы будем счастливы, уверила я себя. У нас будут дети и мы будем счастливы. С меня достаточно войны. Хочу мира, хочу быть счастливой. Хочу быть рядом с ним, а не здесь.
Да только вот не все «хочу» сбываются.
Но был еще один вопрос, не дающий мне покоя.
А выживем ли мы?