Целительство было дело скучным, нудным и дотошным. И именно поэтому я в основном дрыхла во время лекций мадам Помфри и просыпалась только во время тычков под ребра от Гермионы, которая, как типичная староста-отличница с безупречной репутацией (вот тут я бы поспорила), учила все и записывала также все. Но один раз я решила послушать, что там глаголит профессор-медсестра и узнала много новое о... половой системе. А потом началась лекция об опасности подросткового секса и о том, к чему приводит нежелательная беременность. И тогда-то я брякнула, что вообще-то раньше об этом не сильно заморачивались и в пятнадцать лет у многих девочек было по два-три ребенка. Слизеринки, ходившие только на лекции, покосились на меня, зашептались и, кажется, теперь гадали, есть ли у меня в мои шестнадцать пятнадцать детей и муж-пьяница. Меня так и подмывало сказать, что у меня есть целых пятнадцать отборных кинжалов бабули Вальбурги, серебряный арбалет с колчаном, в котором было тринадцать серебряных стрел, и еще куча шмоток из драконьей кожи, прокусать которую не может ни вампир, ни оборотень, а Ступефаи прочие мелкие заклинания отскакивают от них, как горох о стенку. Но сказать я, разумеется, не сказала, потому что Помфри наказала меня за «такую непозволительную и грубую дерзость».
- Мэм, это исторический факт, игнорировать который не может ни один из нас, - заявила я в ответ, проглатывая обиду за то, что мне назначили дополнительные часы в гребанном Крыле. Мне и так хватает еще часов по выходным.
- Ваши исторические факты можете оставить при себе! - вспыхнула в ответ медсестра и продолжила свою лекцию.
С того самого дня я решила, что мне все это не нужно. Готовить противоядия я не умею, но нахрена тогда волшебники нашли в козьем желудке безоар, противоядие от всех ядов? Я могу вправлять кости (сказывается наши с Томом тренировки, где я, наблюдая за ним, вскоре сама научилась вправлять все что надо и себе, и ему), могу мазать мази, бинтовать, делать успокаивающие чары и делать капельницы. А также я прекрасно знала анатомию человека и знала кучу заклинаний уровня целителя Мунго. Спасибо за это, конечно, Тому и моим... познаниям на третьем, мать его, курсе.
Поэтому я положила на стол Дамблдора официальное заявление о том, что я лучше потрачу восемь часов в неделю на учебу, чем на всю эту белиберду с перематыванием манекена и болтовне о разных частях человека.
- Вы уверены в своем решении, мисс Поттер? - уточнил Дамблдор, задержав на секунду руку с павлиньим пером. Перо ему, кстати, подарил щедрая душенька Темный Лорд еще на прошлое Рождество.
Я кивнула и сказала:
- Sicher, - недавно я начала учить немецкий. Получалось скверно, но нужные мне фразы я произносила с четкостью Гитлера, чем умиляла по каминной сети немецкую чуму Гриндевальда, который, кажется, начинал постепенно возвращаться в колею своей жизни еще до смерти Батильды. Тома же мое произношение бесило и он сказал, что в один прекрасный день поставит на меня заклинание немоты.
Дамблдор подписал бумажку, я отдала ее Помфри и МакГонагалл и больше я в Крыло на эти учения не ходила, предпочитая заниматься подготовкой мужской половины к боям, пока женщины учились завязывать бантики на бинтах.
