Чертово солнце светило прямо в глаза и я, недовольно зажмурившись, перевернулась на другой бок, прижавшись тем самым к Тому грудью. Мракс удовлетворенно засопел, прижимая меня к себе плотнее и я не удержалась от усмешки.
Скажем так, даже «Тайны леди Морганы и Мерлина» не смогли описать те потрясающие ощущения, что произошли сегодняшней ночью. Но и боль от первого проникновения в себя была адской, хоть и длилась едва ли минуту.
Я чувствовала, что мне было чертовски хорошо.
Очень хорошо.
Я почувствовала, что его объятия были слишком тесными, но впервые они меня не смущали, и я могла быть совершенно раскрепощенной. Наши ноги переплелись за все время, пока мы спали, и уже сейчас можно было почти не чувствовать запекшуюся девственную кровь между ног. Я предполагала, что первый секс приносит боль, но не такую же!
Ресницы распахнулись сразу же, едва я вспомнила живую страсть, наполнявшую меня ранее. Во сколько мы заснули? Кажется, только тогда... когда солнце только-только начинало подниматься из-за горизонта.
Том все еще спал.
Обычно он вставал раньше, чем я, не давая мне насладиться видом спящего молодого Темного Лорда. Он даже во сне выглядел так, что невольно захватывало дух, и многие начинали верить в существование богов. Античных богов с прекрасными чертами лица, умопомрачительными скулами и темными, как две черные дыры, полные ярких звезд, глаза. А его губы были отдельным искусством. Губы «Мона Лизы» Да Винчи рисовал целых двенадцать лет. Чтобы нарисовать губы слизеринского принца нужно было потратить сотню и еще одну сотню лет.
Что бы там не говорили гриффиндорцы - Том был самым красивым парнем в школе и вообще во всем чертовом мире.
И самый прекрасный парень в мире принадлежал мне.
Мне и только мне.
Я коснулась мраморных скул и опустилась ниже... к теплой шее, плечи и широкой груди...
Том глухо застонал. Резко приподнявшись, он навис надо мной. Даже не удивившись, что он проснулся от моих легких ласк, я потянулась губами к его губам, сливаясь с ним в жгучем поцелуе. Придавив к кровати, слизеринец на секунду оторвался от моих губ, лишь затем, чтобы подарить новый, мучительно нежный поцелуй. Медленно скользя губами по моим губам, он трепетно касался их языком.
Я льнула к нему, чувствуя, что страсть в крови становится чистым огнем, желающим вырваться наружу, и поэтому я сильно укусила его губу, до крови, до прекрасных ощущений внутри себя.
Том зашипел в ответ и, оторвавшись от меня всего на несколько мгновений, взглянул своими темными глазами мне прямо в душу, а потом поцеловал меня так жадно и нетерпеливо, что я уловила внизу своего живота тугой узел возбуждения.
- Том, - простонала я, когда слизеринец перешел от губ к шее и ключицам. - Ох, То-ом..
Мне было до жути приятно. До ужаса хорошо, великолепно и просто умопомрачительно...
Я не успела додумать, что именно умопомрачительно, потому что он принялся целовать мою грудь, а руки касались моей обнаженной спины, сжимая и гладя ее.
Я тоже не оставалась в стороне и активно царапала его спину, да так, что он от легкой боли тихо шипел. Но вскоре мне это надоело и я сменила гнев на милость. Я стала покрывать поцелуями его плечо, но он, слегка отстранившись, навалился на меня всем телом. Я услышала его тихое «Тергео». В следующее мгновение слизеринский принц дарил мне новый поцелуй, в то время как его рука, проникнув меж бедер, вновь начала нежные поглаживания. Задыхаясь, я поняла, что он шире разводит мои ноги. Я опять услышала какое-то заклинание, кажется, оно было противозачаточным или защитным... Я не расслышала так хорошо, как мне хотелось.
В следующий миг горячая, пульсирующая плоть ворвалась в тело и я очень громко, да неприличия громко, застонала. Том сам кайфовал от каждого движения внутри меня и с каждым новым движением его толчки становились все мощнее и сильнее. Я крепко обняла его, стараясь подмахивать ему, чтобы получить еще больше удовольствия, и размашисто поцеловала его в щеку, висок, скулу, шею...
- Эмили, - простонал Том в мои губы и страстно поцеловал, не давая сказать и слова в ответ. - Ох, дьявол, ты такая... горячая внутри... - прошептал он, слегка коснувшись губами моей щеки.
Внутри меня будто бы разлился чистый самогон, смешанный с медовухой и огневиски. А потом эту жгучую смесь подожгли с помощью спички и смесь стала огнем, ярким и ужасающе горячим. Каждый толчок внутри меня только распалял этот огонь, а Том, казалось, и вовсе готов умереть прямо сейчас от наслаждения.
- Пожалуйста! - я не знала, что могу кричать шепотом от накалившихся внутри себя ощущений! - Том, пожалуйста, пожалуйста!
В этот миг Мракс проник невероятно глубоко, с губ его сорвался то ли хрип, то ли рык, я почувствовала, как он изливается в меня, и сама, не удержавшись, застонала в голос, прижимаясь к нему и грудью, и всем остальным телом. Мягкие конвульсии пошли по моему телу, даря неожиданно яркие ощущения. Я буквально чувствовала каждой своей мышцей дикую сладость и наслаждение.
Том мокрым лбом уперся в подушку рядом с моей головой и я, глубоко дыша от удовольствия, поцеловала его в шею и прошептала немного насмешливо:
- А кто-то хотел ждать еще целый год...
В ответ раздался хриплый смех.
