Мы с Геллой сходили на концерт Феникс. Он состоялся поздно вечером, но на него собралось много народу — у маглов и магов, кажется, мода такая ходить в клубы и на концерты поздно ночью. Она действительно пела просто потрясно. Сначала она выступила для магической аудитории, где получила огромные овации и любовь всех зрителей. Потом Фаэ выступила для маглов. Им, любителям всего нового и интересного, все понравилось настолько, что они попытались похитить Феникс, когда концерт был окончен и мы собирались обратно в отель. Феникс была счастлива и, без сил сидя в машине, глупо улыбалась. Эта улыбка была такая счастливая, мне стало так радостно за подругу, которая осуществила свою мечту. Мне очень сильно понравились мои тексты в её исполнении. Голос Феникс был чист, она могла брать и очень высокие, и очень низкие ноты — это было потрясно. Одну песню она сыграла на гитаре — правда, перед этим она нервничала и пару раз сыграла не те ноты, но мне понравилось. Это же ее первый концерт.
Через пару дней после концерта Феникс залетела ко мне в номер с горящими глазами и прямо у порога заявила:
— Песни прокручивают по радио и по телеку, все диски, поступившие в магловские магазины и на Косую Аллею, уже распроданы! Я стала знаменитой, Эмс!
Я покивала, продолжая читать новую книжку. Маглы такие кудесники. Я начала читать учебник по химии и я была просто в шоке от их логики. Она была слишком логична для магов. Тому учебник тоже понравился и мы собирались на днях купить реактивы, чтобы провести пару интересных экспериментов. Также я хотела купить себе парочку книжек-дополнений и еще пару учебников. На этом учебнике была написана цифра восемь, а мне хотелось знать больше. Гораздо больше.
Феникс порадовалась еще немного и, приплясывая, ушла.
— Тебе еще нужно делать домашнюю работу, которую задали на каникулы, — напомнил мне Том, когда в мечтах я уже представляла свои эксперименты.
— Нам задавали домашку? — захлопала я глазами. Я в упор не помнила, чтобы нам что-нибудь задавали. — Мне ничего не говорили.
— Тебе говорила Гермиона, — безжалостно сказал Том, хмуря брови. — И МакГонагалл.
— Когда?
Том посмотрел на меня, закатил глаза и пробормотал себе что-то под нос.
— В последний день, — соизволил ответить он. — После того пира.
Я поджала губы. Делать домашку совершенно не хотелось. Но выбора у меня не было. Пришлось сесть и открыть учебники, чтобы делать чертову домашку. Из всех учебников, которые я открыла вывалились задания, написанные рукой Гермионы.
Том заржал, увидев их, и я с кислой миной стала читать огромный список заданий.
Ненавижу летнюю домашку.
