Эмилия Поттер

Глава 37. Когда-нибудь всё пройдет

Профессор Снейп за завтраком награждал меня особенно злым взглядом. Он наверняка знал, что произошедшее с Паркинсон и её подружками — отчасти моих рук дело. Я старалась не подавать виду и старательно игнорировала его. Он ничего не докажет. Я была в мантии-невидимке. Меня никто не видел. Со змеями из преподов никто разговаривать не может. Я была бы относительно спокойна, если бы не моя совесть.
Меня буквально душило чувство вины и мне дико хотелось признаться во всем Дамблдору или МакГонагалл. Но меня останавливало то, что они тогда узнают и о парселтанге, и о Тайной Комнате. И только это меня останавливало.
Я старалась вести себя естественно, но постоянно дергалась при упоминании Паркинсон и её верных подружек.
— Бедняжка Паркинсон, — вздыхала Браун, попивая тыквенного сока. — Она хоть и слизеринка, но мне её очень жалко.
— Да-да, — поддакнула Парвати. — Её гадюка укусила! Хорошо, что старшекурсницы услышали их крики, а то случилось бы такое!
Я подавилась своим кофе.
Черт. Черт. Черт.
— С тобой всё в порядке, Эмили? — забеспокоилась Гермиона, хмуря брови. — Ты какая-то нервная, — заметила она.
— Всё нормально, — слишком уж нервно произнесла я и выпила еще немного кофе. Кофе оказался очень горьким — в самый раз для меня.
— Дамблдор смотрит на тебя, — сообщил Том. — Он знает, что это ты, — беспощадным голосом произнёс он и я чуть не подавилась своим кофе во второй раз.
«Откуда он может знать?!», — запаниковала я.
Том пожал плечами — мол, я откуда знаю.
— Он многое скрывает, — заметил Том. — И наверняка знает о том, что я, то есть, кхм, прошлый я, создал крестражи. И он знает, что ты предположительно один из них.
Твою мать.
— Следи за своей речью, — строгим голосом сказал Том, хмуря брови.
«Конечно, мамочка», — закатила я глаза. — «Обязательно, мамочка».
— И хватит язвить.
«Больше не буду, мамочка».
— Сейчас получишь, Поттер, — предупредил меня Том.
Боюсь-боюсь.
Я допила кофе и пошла прогуляться.
Надо бы обо всём этом подумать.

Мне не дал подумать обо всём Локонс, которого я встретила по пути к выходу из Хогвартса.
— Эмилия, Эмилия, Эмилия, — он положил руку мне на плечо и постоянно вздыхал, чем очень сильно меня бесил. — Ох, Эмилия...
— Вам так нравится моё имя? — не выдержала я. — Или вы просто решили немного поиздеваться над моим именем?
Том со смехом наблюдал за реакцией Локонса. Лицо профессора Придурка было просто неописуемо недоумённым.
— Моя милая, ты принимаешь всё близко к сердцу, — залепетал он, а меня передёрнуло от его «милая».
— Не называйте меня «милой», — зашипела я и скинула его руку со своего плеча. Он еще не знает, что я не очень-то и «милая».
Локонс моё шипение воспринял очень позитивно. Улыбнулся своей фирменной улыбкой, которая сверкала на каждой его книге, и очень выразительно сказал.
— Я понимаю тебя, моя милая девочка. Ты жаждешь... внимания, — после паузы сказал он. Я искоса на него посмотрела. Он что, бессмертный? — Я понимаю. Раз подвергшись этому искушению, начинаешь прямо-таки жаждать славы. Я очень виноват перед тобой. Этот хмель должен был ударить тебе в голову. Но пойми: чтобы тебя заметили, нельзя начинать с хамства и огрызания с учителями. Пожалуйста, веди себя осмотрительнее, идет? Вот станешь старше, у тебя будет столько времени и возможностей. Да, да, я знаю, о чем ты сейчас думаешь! «Хорошо ему говорить. Он всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать лет, я был тоже еще никем и ничем, как ты сейчас. Даже больше, чем ты. Ты уже в какой-то мере человек известный, так ведь? Я говорю об этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть! — он выразительно посмотрел на шрам в виде молнии на моём лбу. — Знаю, знаю, — продолжал он, — это совсем не то что пять раз подряд получить приз газеты «Магический еженедельник» за самую очаровательную улыбку. Победа над Тёмным Лордом — это очень хорошо для начала, хотя я не вижу в этом ничего такого. Ты, конечно, молодец, но это не очень-то и интересное событие. Оно не оставило ничего запоминающегося. Ты победила, видимо, очень слабого волшебника, который не смог справиться с младенцем! — он усмехнулся. — Но, повторяюсь, для начала и это хорошо, моя девочка, очень хорошо! Ты станешь моей последовательницей! Я буду учить тебя, наставлять и ты станешь самой лучшей волшебницей в мире! — что-то он совсем уже разошёлся.
Том приподнял бровь, ожидая моего взрыва и момента, когда я дам Локонсу в нос кулаком. Да и он был очень зол за «слабого волшебника». Он бы и сам взял меня под Империус, чтобы преподать Локонсу урок, да только вот я сама могла преподать Локонсу урок. Без помощи всяких Тёмных Лордов.
— Вы совсем загнули, профессор, — протянула я, поправляя выбившуюся прядь — Я не собираюсь, да и не очень-то и хочу быть вашей последовательницей — это во-первых. Во-вторых, — я сделала паузу, закусила губу и посмотрела Локонсу прямо в глаза. — Если вы еще раз назовёте победу незапоминающимся событием — я вам врежу и сотру эту улыбочку с вашего лица. Вы понимаете меня?
Не дождавшись ответа, я ушла.
День вообще был каким-то хреновым.
Чертов Локонс.