Реакции Токийские Мстители

Хаккай Шиба

  «Вроде все взяла», — подумала ты, прежде чем открыть окно нараспашку. В лицо подул холодный ветер, а стенки носа болезненно сжались от резкой смены температуры. Парень должен был явиться с минуты на минуту, но ты уже была готова, собрав все вещи еще полчаса назад. Ночной сеанс в кинотеатре должен начаться через сорок минут, поэтому времени у вас еще полно. Сладко потянувшись, ты уперлась головой об стенку, прикрывая глаза и складывая руки на груди. Но блаженство не длилось слишком долго: с небес тебя спустил легкий щелчок по носу, оставленный парнем, что появился в комнате совершенно бесшумно, будто бы ниндзя. — Хаккай! Ты напугал меня! — ты дернулась, но через мгновение обняла парня за шею, целуя в обе щеки. Это уже было традицией: Хаккай часто был у тебя дома, но через парадную дверь он заходил лишь однажды — познакомиться с твоими близкими. «Представляешь, если бы ты залез в окно на глазах матери? Боюсь, у нее случился бы инфаркт от такого зрелища», — шутила ты, но поскольку маму пугать не хотелось, пришлось сделать все по старинке. — Тише. Маменьку разбудишь, — его руки ответно обвили твою талию, а горячее дыхание, что ласкало мочку уха, пустило по телу нечто более приятное, чем просто тысячи мурашек. — Ее нет сегодня дома, — промурчала ты, утыкаясь носом куда-то в ключицы Хаккая. — То есть я мог бы спокойно пройти через входную дверь, но ты решила мне об этом не говорить? — он отстранился, с напускным возмущением смотря на тебя. — Залезть в окно к возлюбленной — романтично, не правда ли? — ты засмеялась, слезая с подоконника обратно в комнату. — Давай полежим чуток, пока еще есть время. Шиба последовал твоему примеру, спускаясь на пол и закрывая за собой окно. Сбросив с себя куртку, Хаккай рухнул на кровать словно якорь, достигший дна. Он сгреб тебя руками в охапку, прижав к себе плотнее, укладываясь головой на твою грудь. Его длинные волосы, подобно реке, что вышла из берегов, разлились по твоим ключицам и плечам, приятно лаская чувствительную кожу. Глаза закрылись сами по себе, а руки начали массировать затылок парня, игриво пробегаясь по загривку. Хаккай все это время мирно сопел, лишь изредка ворочая головой в разные стороны, устраиваясь поудобнее. Слишком теплые касания, слишком хорошая ночь, слишком любимый парень. Хаккай приподнялся на локтях, с улыбкой устремляя очи на тебя, а затем, неожиданно для вас обоих, впился в твои губы поцелуем, притягивая тебя ближе за затылок. Он целовался вкусно, нежно, но одновременно горячо и пряно. Такие поцелуи не спускали с небес, наоборот, они возносили выше облаков. У парня была причудливая привычка целовать тебя в то самое время, когда ты этого не ожидала, но ты ни капельки этому не противилась. Как вообще можно быть против поцелуя с любимым человеком? Едва отстранившись, ты провела языком по шраму парня, грубо рассекающему верхнюю и нижнюю губы. Он прислонился своим лбом об твой, одаривая касаниями все твое лицо: виски, скулы, щеки, подбородок. Хаккай страдал патологической нехваткой нежности с детства, что сейчас восполнялась в чувственных касаниях, горячем дыхании на коже и влюбленном, уже таком жизненно необходимом взгляде, что ты дарила ему каждый раз, когда вы уединялись. Твое сердце преисполнялось сладостью, а разум не хотел очерчивать границы дозволенного. Хотелось трогать, кусать, сжимать, ласкать его, пока он по-прежнему любяще смотрел на тебя, закусывая губы и позволяя себе хоть в это мгновение раствориться во влажном воздухе. Перевернувшись, ты села на него сверху, поглаживая ладонями края его накрахмаленной рубашки. Приспустив воротник, ты увидела тот самый кулон, что ты подарила ему еще год назад. — До сих пор носишь? — ты улыбнулась, хватая серебристую цепочку с мишкой. Такой подарок ты посчитала крайне забавным, так что ты была порядком удивлена, когда обнаружила, что Хаккай все еще носил ее у себя на шее, не скрывая этого и довольствуясь твоей заботой. — Точно так же, как и ты продолжаешь носить это, — он взял в руку твою ладонь, приподняв средний палец, на котором красовалось золотое колечко с небольшим сине-фиолетовым камушком-сапфиром, обрамленным в аккуратный ободок. — Не снимается, — твой смех стал только громче, когда Шиба перевернул тебя на спину, нависая над тобой, и защекотал. Он схватил твою руку, что была «заточена в оковы» кольца, и нежно поцеловал, прижимаясь к ней щекой. Когда-нибудь он сможет подарить тебе еще одно кольцо. Такое, что будет красоваться на безымянном пальце. Он снова поцеловал тебя, пока разгоряченное тело не сдавало позиции, показывая то, чего оно хотело на самом деле. А твое тело отвечало взаимностью, пропуская через себя щемящую волну возбуждения, что так отчаянно желало вырваться на волю. Наверное, стоило бы сейчас открыть окно, но слезть с кровати в такой момент казалось непосильной задачей, а выпустить своего партнера из объятий было бы самым подлым поступком, что вы могли совершить по отношению друг к другу. Стерпеть жару — вещь посильная, а вот выдержать те возбуждение и желание, что царили между вами, — дело, заранее обреченное на провал. И оба это знали. И медлить больше не было смысла. И сейчас, когда желание достигло своего пика, Хаккай стягивал с тебя футболку, а ты в ускоренном темпе срывала маленькие пуговки с мужской рубашки, злостно проклиная крошечные изделия за столь непреодолимый барьер. Лифу тоже не досталось должного внимания, и кружевная ткань быстро исчезла из поля зрения, ведь весь фокус на себя перевела аккуратная грудь с затвердевшими ареолами сосков. В его взгляде проскользнуло что-то похожее на огонек, но времени на обдумывание подобных знаков больше не было. Разум был не здесь, он был где-то далеко, там, где ощущался теплый язык парня и скользящий рот, изучающий нежную кожу. Мягкий стон разошелся по комнате, давая Хаккаю очевидный знак для продолжения. Поцелуи с груди плавно перешли на ребра, спускаясь все ниже и ниже по животу влажной дорожкой.