Реакции Токийские Мстители

Какучо Хитто

 Кусать локти? Или все же поддаться логике и здравому смыслу? Или каково это, быть женой человека, что являлся верхушкой страшнейшей группировки во всей Японии? Ты знала ответ на этот вопрос, но он был очень горьким и отчасти отчужденным: страшно. Страшно, что он мог не прийти домой, словив пулю в висок, ведь недоброжелателей у таких людей, как он, весьма много. Жуткие новостные кадры сменялись в голове, подобно карусели, что кружила вихрем в детском парке неподалеку. Убийства, грабежи, вооруженные нападения — и везде без исключений фигурировало кошмарное название. Бонтен. Осознание того, что вы ходили по лезвию ножа, давно намертво впилось в разум, буквально въедаясь в мозг ржавыми клешнями, разрывая в клочья остатки надежды и благоразумия. Ты громко вздохнула, стараясь отогнать плохие мысли, ведь он всегда возвращался. Всегда. И в этот раз исключений не будет. Ты поняла это, когда замочная скважина издала несколько хрустящих звуков, сбрасывая тяжелый камень с души, а ручка дернулась, позволяя показаться силуэту, что скрывался в темноте. Он здесь. Его голова не была набита свинцом, а тело не лежало в промозглой земле. Он здесь. Ты буквально сорвалась с места, подбегая к парню, что уставшим взглядом встречал тебя, и крепкой хваткой обвила его торс, будто бы пытаясь убедиться, что он настоящий. Он ответно прижал тебя к себе, закрыв глаза и разрешив себе насладиться этой нежностью, что ты дарила ему. Он, если честно, не понимал, как ты не ушла от него. Почему ты ответила «да» на предложение стать его женой, почему ты вообще все еще с ним. Ты бы могла найти кого-то другого, чья голова будет держаться на плечах до старых добрых восьмидесяти лет, и жить без страха за свое будущее. Но ты была здесь, что несомненно придавало Хитто сил идти вперед и возвращаться домой каждую ночь, ведь он знал: дома ждала его девочка. Разве он мог не прийти? — Давай я разденусь, — ты отпрянула, осматривая тело Какучё на наличие видимых и скрытых повреждений. К твоему облегчению, парень явился домой невредимым, успокаивая твои нервные клетки. Реквием по спокойной юности был давно исполнен, но хоронить вас самих было еще рано. — Иди сюда, — он протянул руки, вновь заключая тебя в крепкие объятия, — я чертовски скучал. Ты вдохнула его аромат, которым, кажется, легкие пропитались еще лет десять назад. — Я тоже, Какучё. — Я не сомневаюсь, — он опустил голову на твою макушку, закрывая от усталости глаза на мгновение. — Ты будешь есть? Все давно готово, — ты отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Его старый шрам, которым вознаградила его жестокая жизнь, едва заметно отливал на свету, а гетерохромный взгляд сиял бушующим огнем. — Нет, я не голоден, — врет. Только взгляд его говорил о совсем другом голоде, а руки, сжимающие талию, были тому подтверждением. — Я думал о тебе всю дорогу, — горячо прошептал на ухо, — я очень сильно хочу тебя, — вздохнул, — прямо сейчас. Его сжигающий шепот распалял слух, а страх медленно сменялся возбуждением. Закусив губу, ты вспомнила те ночи, что ты провела одна в душе, пытаясь насладиться воспоминаниями о той близости, что у вас была. Теперь же время поставить их на повтор, добавляя новые детали в сюжет. Парень подхватил тебя за бедра, по пути сбрасывая с ног обувь, и понес тебя на второй этаж, в спальню. Ты пылко впилась в искусанные губы парня, оттягивая нижнюю губу, а затем вонзилась с новой силой, будто бы не имея возможности насытиться его поцелуями. Но Хитто не сдавал обороты, иногда прижимая тебя к стене, чтобы ты почувствовала все то, что он сейчас испытывал. Больше в его голове не было ни единой мысли, кроме как ощутить твое дыхание на своей голой коже и насладиться голодными касаниями. Вновь почувствовать тебя. Какучё шикнул, когда ты вцепилась зубами в его шею, но не дал себе отодвинуться, словно только это могло позволить ему ощутить себя живым. Он сжал твои бедра, выбивая из твоего рта новый стон, что он словил собственными губами. Его смоляные волосы спадали ему на очи, так что ты зачесала короткие пряди назад, открывая вид на лоб, который уже был покрыт легкой испариной. Как же сильно он любил тебя. Вы были знакомы еще с самого приюта, поэтому Какучё чувствовал привязанность к тебе с детства. Но не такую, как к Изане. Для него это было чем-то неизведанным, что не поддавалось объяснению детского разума. Ты всегда смотрела на него как-то иначе, после чего сердце пропускало не один удар, а в голове вырисовывалось четкое осознание: он не сможет без тебя. Эта история не закончится в этом прогнившем месте. Так и произошло. Ты была всегда рядом, поддерживая его при любом исходе, будь это Поднебесье, Рокухара Тандай, или же, черт бы его побрал, Бонтен. Хитто тоже не мог просто так принимать твою заботу. Он отдавал в ответ всю ту любовь, что была у него в глубинах души, казалось, еще немного — и он отдаст тебе свое сердце, что будет быстро пульсировать в твоих руках. Ты даже представить не могла, как сильно Какучё любил тебя. Ты была его другом, женой, любовницей — всем. Когда ты согласилась выйти за него, он понял, что шел по правильному пути. Он так сильно хотел стать с тобой одной семьей, возможно, даже завести ребенка, что очень маловероятно с его образом жизни. Но мечта... — Ты задумался. — Все хорошо. Просто подумал, как сильно тебя люблю, — ты покраснела, а Какучё снова взял все в свои руки, легко целуя тебя и толкая на кровать. Снимая его рубашку, ты в который раз зацепилась взглядом за татуировку группировки, что вырисовывалась на груди парня. Сколько ей лет? Пять? Ни для кого не секрет, что из себя представлял Бонтен, а понимание того, что ты являлась женой одного из верхушки якудза, заставляло кровь в жилах стремительно стыть.