Закрой глаза - будет страшно

Сиквел: 11. Устать навечно

И даже когда Дима, уже в более сдержанном облике, с суховатой улыбкой, на своем ослабленном лице, покинул стены, теперь уже нашей общей комнаты, и я точно знала еще, что парень не станет больше возвращаться ни за чем, ведь он не забывал никаких своих собственных вещей, а я находилась на месте и он обо мне всегда помнил, как и то, где мне найтись, в случае чего — я всё равно, так и не сдвинулась с места.

Я лежала так, на боку просто, разглядывая узоры на ковре, не испытывая позывов ни к чему. Пропало даже желание сделать Диме физически больно, как нибудь, намеренным образом. Наверное, я даже оставила всецело, эту справедливую, изначально, затею. Решив, что люди, которые друг друга любят — так не поступают.

Не пошла я и искать на полке никакую книгу, с возможными в ней картами. Отказалась от желания узнать об Индии, где обитает моя, может быть уже успевшая стать индианкой мама, побольше. Используя например, лениво, просто свой телефон.

Ведь он находился совсем неподалеку, в отличии от полки, до которой мне еще предстояло дошагать. Я лишь... как-то нечаянно уснула, вопреки всем своим хотениям. Отключилась даже, можно сказать, не испытав перед этим, совсем никаких чувств.

Хоть и подумывала, истощенно остерегаясь, что всё таки, мне стоит поскорее разузнать, о своей возможной поездке, в далекую страну с большими слонами, которые в ней обитают. Вообщем, поторопиться, пока с этим моим стремлением — соглашался Дима.

А он мог, так вот соглашаться, лишь может, еще пару дней, а вдруг и вовсе часов. Поглощенный своими, вновь первостепенными делами Дима, мог внезапно снова озаботиться мной.

Лишь что-то я начала понимать и наверное захотела понять, только утром. В момент, когда слишком рано открыла глаза. Проснулась. Заметила сразу, что в комнате выключен свет.

А это значило, что Дима — все таки возвращался, ведь уснула я под горевшими лампочками.

И я не стала придумывать, почему он так поступил. Заходил, то есть. В спешке, отодвинула от себя одеяло только, которое он мог мне наверняка поправить, неожиданно, где-то посреди ночи. Когда и наведывался — для этого заботливого дела именно. А не потому, что ему стало жалко электричества, что тратилось впустую. Или стало, внезапно, жалко меня.

Резко, у меня потянуло в пояснице, когда я так привстала со своей подушки. Как-то неудобно я уснула, выходит. А до этого... мне тоже было мало удобно и мало приятно. Парадоксально, ещё чувствовалось: никогда мне непривычно. Но слишком знакомо, чтобы совсем уж считать, вчерашние действия Димы — необыкновенными.