Я проверил, надежно ли заперты ворота, мощный засов и навесной замок впечатляющих размеров, успокоил и развеял все сомнения. Из угла цеха, вдоль стены, располагалась металлическая лестница, уходящая на второй этаж, где, как я догадался, находились раздевалки и душевые кабины для рабочих. Поднявшись наверх, я подергал ручку. Убедившись, что дверь заперта, я сбежал вниз.
- Порядок, - сказал я, - возвращаемся.
Вернувшись к остальным, я заметил, что Лиза расположилась за пыльным столом и, закатав рукав, делает себе укол, аптечка лежала тут же.
- Что происходит? – спросил я ее.
- Хочу кое-что проверить.
- Что за лекарство? – спросил я, недоумевая. - Я думал, теперь у нас нет необходимости в лекарствах?
- Это не лекарство, я беру у себя кровь. Есть одна идея, относительно Николая, возможно получится.
- Что за идея?
- Сейчас все поймешь, - ответила она и улыбнулась.
Набрав полный шприц крови, Лиза подошла к Николаю, который стоял в стороне, тупо понурив взгляд.
- Скажите Николай, - обратилась она к нему, - у вас какая группа крови?
Николай недоуменно посмотрел на меня, я кивнул головой.
- Третья «положительная».
- Отлично! – обрадовалась Лиза. - У меня первая «положительная», значит подойдет.
- В смысле?
- Закатайте рукав.
- Это еще зачем? – спросил непонимающий, что происходит, Николай, тем не менее, послушно закатал рукав.
- У меня в крови находится антидот, и у меня есть одна теория, которую я хотела бы проверить. Терять вам, как вы понимаете, нечего, поэтому хуже не будет, а вдруг поможет.
- У вас в крови антидот? Но как?
Он вновь посмотрел на меня, я кивнул в ответ.
- Можешь не сомневаться, - сказал я, - ее уже дважды кусали и, как видишь, она до сих пор жива и здорова.
- Но откуда?
- Нет времени объяснять, чем дольше мы тянем, тем меньше вероятность, что это сработает.
Николай обдумывал несколько секунд, затем вытянул руку.
- Колите, доктор, терять мне, как вы сказали, все равно нечего.
Тэрренс, все это время находившийся в стороне, не смог удержаться и подошел к нам, чтобы понаблюдать за процессом. Лиза перетянула руку жгутом из аптечки, шлепнула пару раз, чтобы проступили вены, и сделала инъекцию.
- Как думаешь, сработает? – спросил меня Ти.
- Ты меня спрашиваешь? Я сам в шоке.
Вынув иглу из вены, Лиза приложила ватку и кивнула головой.
- Хуже все равно не будет, но, как мне кажется, должно сработать!
Николай отошел в сторонку и грузно опустился на покрытую пылью лавочку, стоящую в цехе. Я смотрел на него не отрываясь, он улыбнулся в ответ, в его глазах появилась слабая, но все же надежда.
С момента инъекции прошло больше часа, если быть точным то один час, шестнадцать минут. Николай все еще был с нами и по-прежнему сидел на лавочке, словно боялся двигаться, дабы не ослабить эффект. Все это время я стоял напротив и как мог, пытался отвлечь его от дурных мыслей, чем-то занять его, пока выясняется, останется он жить, или уйдет от нас навсегда. Мы болтали обо всем, что приходило в голову. Я вкратце рассказал, как мне удалось спастись в доме майора, как встретил Лизу, а позже и Тэрренса, опустив лишние подробности и не вдаваясь в детали. Николай рассказывал про свою жизнь до кризиса, про свой дом в Айове, про жену, про работу. Он все говорил и говорил без умолку, я заметил, что он волнуется, и чем больше проходило времени, тем волнение усиливалось.
Как я его понимал, ведь от того, сработает вакцина или нет, сейчас зависела его жизнь. Одно дело быть укушенным, тут без вариантов, либо смирись с этим, либо бейся в истерике, результат будет одни и тем же. И совсем другое дело, когда после укуса, появляется надежда на исцеление. Тут уже совсем другой расклад.
- Извините, друзья мои, что прерываю вашу беседу, - вклинился в разговор Ти, - но вам не кажется, что пора перекусить? Лично мне очень этого хочется.
- Я могла бы приготовить обед на всех, только есть одно «но».
- Какое? – спросил Ти.
- Здесь прибраться бы не помешало. Мы что среди кучи трупов кушать сядем?
А ведь она права. До сих пор по цеху валялось не меньше пятидесяти тел, источающие жуткий смрад. Даже странно как-то, неужели я начал привыкать к этой вони? Ведь пока Лиза не сделала акцент на этом, я напрочь позабыл про них. Вот она печальная реальность нашего нового существования, начинаешь привыкать к мерзости, не замечая ее.
