- Поищите включатель на стене, – обратился он, не поворачивая головы.
Вот ведь интересное дело. Весь город жил при свете керосиновых старомодных ламп, а в доме пастыря свет был исключительно электрическим. В подвале находился генератор, звук работы которого мы услышали сразу же, как открыли дверь.
Из подвала пахнуло сыростью, плесенью и, что больше всего меня взволновало, медным привкусом крови. Кроме монотонно урчащего генератора, никаких звуков слышно не было. Лиза обследовала стену возле двери и нашла включатель. Вниз вела деревянная лестница из не струганной древесины, покрытая серыми пятнами плесени и мелкими бурыми пятнами. Осторожно присев на корточки, я прикоснулся к пятнам и поднес пальцы к глазам, посмотрев на них на свету.
- Кровь, - вынес я неутешительный вердикт, перехватив винтовку поудобнее.
В коридоре послышался истошный вопль, я невольно вздрогнул.
- Что это? – испугалась Лиза, прижимаясь к моей спине.
- Один из адептов психованного священника, - ответил Ти, - видать пастырь уже поднялся.
- В каком смысле? – не поняла Лиза.
- Позже расскажу.
Прикрывая друг друга, мы спустились по лестнице и остановились в изумлении, уставившись на бесчувственное тело Николая, висящее посредине подвала. От представшей перед нами картины, у меня перехватило дыхание, Лиза взвизгнула от ужаса, уткнувшись мне в грудь.
Назвать его внешний вид ужасным, просто не поворачивался язык, так как перед нами предстал не человек, а окровавленный кусок мяса. Был раньше фильм под названием «Хишник», где инопланетная тварь сдирала с людей кожу, подвешивая их верх тормашками. Перед нами, будто материализовался тот окровавленный образ, только подвешенный за руки, а точнее за одну из них, вторая безвольно свисала вдоль тела. К руке была привязана веревка, стянувшая запястье, свободный конец которой валялся на полу, и заканчивался стальным крюком. Каким-то невероятным образом, совершенно несоизмеримым с силами человека, пленнику удалось вырвать крюк из потолка. Мало того, у ног Николая валялось тело человека, судя по неестественно задранной голове, без сомнения мертвое. Видать Николай, воспользовался освободившейся рукой и, схватив мучителя, свернул ему шею.
Мучавший Николая урод, оказался весьма изобретательным извергом: все лицо было в крови от глубокого пореза на лбу. Присмотревшись повнимательней, я рассмотрел какой-то непонятный знак, вырезанный скальпелем на коже. Изуверу этого оказалось мало, поэтому он продолжил наносить подобные знаки на груди и животе. Левая бровь была рассечена сильным ударом, губы потрескались и кровоточили, слипшиеся волосы патлами свисали на шею.
- Господь всемогущий! – выдохнул Тэрренс, под впечатлением от увиденного.
Внезапно Лиза вздрогнула, словно от удара током, и кинулась в дальний угол, прикрывая рот рукой. Не прошло и двух секунд, как послышались рвотные спазмы. Несмотря на то, что за последние полгода я навидался всякого, и, как мне казалось, был готов ко всему, почему-то тоже захотелось зависнуть над унитазом.
Я повернул голову и посмотрел на Ти, на котором не было лица, складывалось впечатление, что он, как это не парадоксально звучит, побледнел. Не в силах больше стоять на ногах, в немалой степени из-за осознания собственной вины, он присел на ступеньки и обхватил голову руками, словно пытался отгородиться от всего мира. На несколько секунд во мне всполохнула невероятная злоба и ненависть, страстно захотелось кинуться и надавать ему по морде, забить до полусмерти. Совершенно немыслимых усилий мне стоило сдержаться от данного акта и взять себя в руки.
Подняв голову вверх и мысленно досчитав до десяти, я немного успокоился и направился к Николаю, «на автомате» снимая винтовку с предохранителя. Это правило уже вошло в привычку: есть опасность - снимаешь, нет опасности - ставишь.
На первый взгляд Николай, судя по внешнему виду и степени кровопотери, был мертв, но я надеялся на чудо. Лизу по прежнему рвало в дальнем углу комнаты, Ти был в прострации, сидя на лестнице, так что мне предстояло одному разобраться с этой проблемой. Я приблизился к нему на расстояние вытянутой руки и, чуть присев, чтобы оказаться на одном уровне с его лицом, произнес:
- Николай, ты меня слышишь? Это я, Крис.
На секунду мне показалось, что он слегка вздрогнул, я даже внутренне напрягся, приготовившись к самому худшему, но, как оказалось, это было лишь игра воображения, Николай был мертв, по крайней мере, не подавал признаков жизни.
- Николай, ты меня слышишь? – произнес я, рискнув и дотронувшись до его плеча.
От моего прикосновения, Николай дернулся, словно его током шарахнуло, и открыл глаза. От столь резкой реакции у меня душа чуть в пятки не ушла, рука инстинктивно метнулась к винтовке, висящей на плече.
- Не трогай меня! – взревел Николай, нечеловеческим голосом.
Я отскочил назад, увернувшись от вскинутой руки. Очнувшись, Николай не сразу сообразил, кто стоит перед ним, поэтому предпринял попытку схватить меня и убить, как он сделал это с мучавшим его изувером.
- Спокойно, дружище, это же я!
Николай несколько секунд изучал мое лицо, словно не мог поверить, что перед ним не призрак, и громко выдохнул, устало опустив голову на грудь.
- Крис, какого хрена?..
Больше не опасаясь за жизнь, я подошел вплотную и схватил веревку, удерживающую его, собираясь разрезать.
- Потерпи дружище, все будет хорошо. Сейчас я срежу веревку и помогу тебе.
- Поздно, мне уже не помочь, скоро я зомбанусь и накинусь на вас, так что не стоит срезать веревку, оставь все как есть и уходите.
- Ты что спятил? Как это уходите? Мы не уйдем без тебя, что за глупости?
Николай тряхнул косматой головой и застонал.
