Ну, и что? Мало что ли в округе брошенных тачек? Бери любую из тысячи машин, какая-нибудь точно окажется на ходу. Если поставить цель найти такой автомобиль, проблемы не будет.
Дальше что? Ну, добрался ты до «Форта-Худ», а дальше?
А дальше, все просто. Рассказываешь воякам байку про то, как случайно поймал по радио их переговоры, понял, где они обосновались, и тронулся в путь. Какое счастье, что удалось до вас добраться, не иначе как божий промысел! Про несчастных путников ни слова и живи себе спокойно под защитой солдат. Только ночные кошмары и редкие позывы совести, да и то это в худшем случае. Что совесть? Жив, да и ладно. А на совесть забить можно, большой и толстый.
Ведь можно? Ведь мог? Самое обидное, что я не мог с полной уверенностью сказать, что сам не поступил бы также. Не знаю, конечно, хотелось бы оказаться на его месте, чтобы выяснить, хотя...
Я не знаю. Я окончательно запутался.
Осознание того, что нас так просто предал человек, который обязан нам жизнью, вызвало во мне новую волну обиды. Как он мог так поступить? Сволочь неблагодарная. Мы рисковали жизнью, спасая его задницу, хотя могли просто проехать мимо, а он даже не попытался предупредить нас.
К горлу подкатил комок, во рту пересохло, все тело болело. Отчаянье медленно, подобно склизкому слизню, пробиралось в мое сознание. Я всех подвел. Расслабился на мгновение и вот результат – нахожусь в плену у сектантов, полуживой и морально раздавленный. Я уже приготовился вновь начать себя жалеть, как внезапно дверь темницы отворилась, в комнату вошел человек. Я поднял голову и посмотрел на него, он, в свою очередь, принялся внимательно изучать меня.
На вид ему было около пятидесяти, чуть полноватый, среднего роста, почти лысый, но самое главное было то, что на нем была одежда священника. Перебирая красивые четки из зеленоватого камня, он медленно прошел через комнату, ни на миг, не сводя с меня взгляда, и, взяв стул, подошел ближе, устроившись напротив не более чем в полутора метрах. Судя по его виду, он нисколько не опасался меня, держался уверенно и заинтересованно, несмотря на то, что, при желании, я мог достать его ногой. Пожелай я выкинуть подобный финт, он рисковал получить ощутимый удар пяткой в лицо. Но он нисколько не боялся, прекрасно понимая, что я не рискну этого сделать, по крайней мере, пока не известна наша дальнейшая судьба и есть, пусть и призрачный, но все-таки шанс, на свободу.
Я решил пока придержать язык за зубами, предоставив возможность ему начать первым. Прошло больше минуты, прежде чем он заговорил.
- Меня зовут Римус Шлаг, - представился он, закидывая ногу на ногу, - я пастырь и руководитель здешней общины.
Меня подмывало сорваться на грубость, но я благоразумно промолчал, сверля в нем взглядом дыру.
- Не скажите, как вас зовут? – Его милостивый тон вызвал во мне всплеск злости и ненависти. Дайте мне три секунды свободы, и я вырву ему глотку.
- Меня зовут, мать твою, «Что здесь на хрен происходит»?
На лице пастыря не отразилось и тени эмоций, на меня словно смотрел манекен.
- Это не имя, - спокойно сказал он.
- Мое имя, - «Пошел ты на хрен, сволочь»! – Я буквально выплюнул слова ему в лицо.
Ни каких эмоций. Он медленно сложил руки на груди и чуть наклонил голову в бок, с интересом наблюдал за мной.
- Может, все-таки пнуть ему по наглой морде? – Подумал я, но сдержал порыв.
Несколько секунд томительного молчания, затем он продолжил:
- Могу представить, что вы чувствуете сейчас.
- Ты даже на милю не приблизился к понимаю того, что я сейчас чувствую! Какого дьявола вы тут устроили, почему меня и моих людей сначала пленили, а потом еще и избили? Что здесь происходит?
