Демон пытается загладить вину.

Глава 20. не будет списана

Цинъянь был чрезвычайно удивлен и сердито спросил Е Цзюньли: «Ты продолжаешь говорить, что больше не любишь свою маленькую возлюбленную! Тебя это злит? Ты мог бы также признать, что ты все еще заботишься о нем!»

Несмотря на то, что он стал королем мира демонов, который мог контролировать ветер и дождь, Е Цзюнь Ли не был счастлив в эти годы. Его неоднократно пытали предательством Юнь Цяня каждый день и ночь, и он отказывался отпустить Юнь Цяня. и он тоже не отпускал себя.

Е Цзюньли не стал опровергать, и атмосфера на какое-то время погрузилась в неловкую ситуацию.

Через мгновение Цинъянь подавил гнев и спокойно сказал: «Не лги себе. Ты просил Ранчена отвезти его обратно в павильон Минцзин не только потому, что тебе нужен был Обсидиан Мо, чтобы поглотить его божественную силу, но и потому, что ты беспокоился, что ты не сможет это контролировать. Ему будет больно, да?»

Слова Цинъяня попали прямо в самую глубину сердца Е Цзюньли, и он неоднократно спрашивал себя, готов ли он отпустить все свои обиды и начать все сначала.

В тот день в Пустоте Пустоты знакомые, но незнакомые глаза почти перестали открываться, а его сердцебиение почти остановилось...

И Юнь Цянь позвал его по имени во сне, такой привязанный и неохотный...

Он признался, что у него мягкое сердце.

Но очевидно, что реакция Юнь Цяня только что дала ему самый прямой ответ, и он принял желаемое за действительное.

Вся обида снова нахлынула на него, катясь и вздымаясь в самой болезненной части его сердца, неоднократно бродя.

Он сжал кулаки, его костяшки пальцев побелели от напряжения, но в уголках его рта появилась расслабленная улыбка: «Цинъянь, ты боишься, что недооценил меня? Или ты переоценил его статус в моем сердце?»

Видя, что выражение лица Цинъяня все еще тревожное, он продолжил: «Не беспокойся о моих делах! Это проблема между мной и ним. Если Жемчужина Огненного Пламени не будет возвращена мне в течение одного дня, он не будет счастлив.. ."

Если однажды он вернет тебе Бусину Огненного Пламени и не будет смысла использовать его, как ты будешь с ним обращаться?» Несмотря на то, что Е Цзюньли сказал Цинъяню прекратить вмешиваться в его собственные дела, он все равно не мог не хотеть понять, что было самым важным в сердце Е Цзюньли. Мои истинные мысли таковы, что я не хочу, чтобы он сожалел об этом в будущем.

Столкнувшись с допросом Цинъяня, Е Цзюньли явно был немного напуган.Сопротивление Юнь Цяня смерти заставило его понятия не иметь, что он будет делать с Юнь Цянем, если он действительно успешно вернет Жемчужину Огненного Пламени.

Сюань даже отвернулся и мягко улыбнулся, его тон был полон насмешки: «Я сказал, что верну ему все страдания, которые я перенес!»

«Не думай, что только потому, что я был добр к нему в течение двух дней, я думаю, что теперь смогу жить мирной жизнью? Это просто принятие желаемого за действительное!» Брови Е Цзюньли были смешаны, и Цинъянь не мог видеть сквозь свои мысли. в данный момент.

Но он ясно знал, что вся боль прошлого не исчезнет из-за временного мягкосердечия Е Цзюньли!

Ненависть к Юнь Цянь уже просочилась в его умирающее тело.

Цинъянь прижала голову ко лбу, медленно вздохнул, повернулся и взял со стола чайник, выпила пять чашек подряд, затем покачала головой: «У меня во рту пересохло после разговора об этом...»

На самом деле, помимо этих благонамеренных советов, была одна вещь, которую Цинъянь не осмеливалась сказать, а именно его подозрения в отношении Ранчена.

Поведение Ранчена всем показалось самым нормальным.

Все в Храме Убийств всегда считали, что Ран Чен отличается от людей клана демонов. Возможно, это потому, что как врач он никогда не причиняет вреда другим, он также скромен и вежлив, и у него доброе отношение ко всем. .

Поэтому его забота о Юнь Цяне в глазах всех является самой естественной.

Только Цинъянь знает, что это не обычная симпатия..

Но Цинъянь не мог сказать, что ясно понимал, насколько сильна была ревность Е Цзюньли и как он был готов подвергнуть Ранчена опасности.